«Если», 1994 № 03 - [17]

Но на костюмированную сцену из какого-нибудь там фильма вроде «Арабских ночей» это совсем не походило. Он видел искалеченных, слепых, истощенных попрошаек и заметил, как плеть подстегнула плетущегося слишком медленно раба. От запахов древнего Востока к горлу подкатывала тошнота — пахло дымом, пометом, отбросами, потом, а также дегтем, пряностями и жареным мясом. Эту смесь дополняло зловоние красилен и мусорных куч в городе.

Впрочем, все это его не слишком беспокоило. Странствия по истории излечили Эверарда от привередливости и сделали невосприимчивым к жестокости человека и природы… до некоторой степени. Для своего времени эти ханаанцы — просвещенный и счастливый народ. В сущности, более просвещенный и счастливый, нежели большая часть человечества почти во всех землях и почти во все времена.

Его задача заключалась в том, чтобы так все и осталось.

Не только янтарь с Балтийского побережья, олово из Иберии, приправы из Аравин, твердая древесина из Африки, или экзотические товары из еще более отдаленных мест прибывали сюда — прибывали и люди.

Представитель кельтской расы вовсе не был чем-то удивительным в этом космополитичном месте. Эверард считался человеком крупного сложения и в своей собственной эре, а уж здесь выглядел настоящим гигантом. Приплюснутый нос и мрачные черты лица усиливали впечатление грубой мощи, в то время как синие глаза и темно-каштановые волосы выдавали в нем выходца с дикого Севера. Договариваясь с капитаном о проезде, Эборикс рассказал, что покинул свою гористую родину из-за утраты поместья и теперь отправляется искать счастья на юге. Странствуя, он охотился или работал, чтобы Прокормиться, если никто не оказывал ему гостеприимства в обмен на его рассказы. Так он добрался до италийских умбров, родственных кельтам племен. (Кельты начнут захватывать Европу до самой Атлантики лишь через три-четыре столетия, когда познакомятся с железом; однако некоторые их племена уже завладели территориями, расположенными вдали от Дунайской долины, которая была колыбелью этой расы), Один из собеседников, бывший наемник, поведал ему о богатстве Ханаана и научил пуническому языку. Рассказ побудил Эборикса отыскать в Сицилии залив, куда регулярно заходят финикийские торговые суда и, оплатив проезд кое-каким накопленным добром, отправиться в путь. В Тире, как ему сообщили,» проживает, нагулявшись по свету, его земляк, который, возможно, не откажет соотечественнику в помощи и посоветует, чем заняться.

Эта «легенда», тщательно разработанная специалистами Патруля, не просто удовлетворяла досужее любопытство — она делала путешествие Эверарда более безопасным. Заподозри Маго с командой в иностранце одиночку без связей, они могли бы поддаться искушению и напасть на него, пока он спит, связать и продать в рабство. Атак все прошло гладко и, в общем-то, нескучно. Эверарду эти мошенники даже начали нравиться. Что удваивало его желание спасти их от гибели.

Моряки искусно подвели судно к причалу, пришвартовались и спустили сходни. Толпа на пристани подступила ближе; люди орали во все горло, спрашивая о новостях, предлагая услуги в качестве грузчиков, расхваливая товары и лавки своих хозяев. Тем не менее, никто не ступал на борт. Первым это должен был сделать чиновник таможни. Охранник в шлеме и чешуйчатой кольчуге, вооруженный копьем и коротким мечом, шел перед ним, расталкивая толпу и оставляя за собой волны ругательств, впрочем, вполне добродушных. За спиной чиновника семенил секретарь, который нес стило и восковую дощечку.

Эверард спустился на палубу и взял свой багаж, хранившийся между блоками италийского мрамора — основного груза корабля. Чиновник приказал ему открыть два кожаных мешка. Ничего необычного в них не оказалось. Патрульный предпринял морскую поездку из Сицилии (вместо того, чтобы перенестись во времени прямо в Тир) с единственной целью — подтвердить свою «легенду». Несомненно, враг продолжает следить за развитием событий, потому что до катастрофы осталось совсем недолго.

— По крайней мере какое-то время ты сможешь себя обеспечивать. — Финикийский чиновник кивнул седой головой, когда Эверард показал ему несколько маленьких слитков бронзы. Денежную систему изобретут только через несколько столетий, но металл здесь вполне заменял «валютой». — Ты должен понимать, что мы не можем впустить того, кому в один прекрасный день придется стать грабителем. Впрочем… — Он с сомнением взглянул на меч варвара. — С какой целью ты прибыл?

— Найти честную работу, господин, — охранять караваны, например. Я направляюсь к Конору, торговцу янтарем. — Существование этого кельта. было главной причиной при выборе Эвсрардом своей маскировки. Идею подал начальник местной базы Патруля.

Тириец принял решение.

— Ну, ладно, можешь сойти на берег вместе со своим оружием. Помни, что воров, разбойников и убийц мы распинаем. Если ты не найдешь иной работы, отыщи близ Дворца Суффетов[4] дом найма Итхобаала. У. него всегда найдется работа для таких крепких парней, как ты. Удачи.

Попрощавшись с капитаном, Эверард подцепил свои мешки за обвязанные вокруг них веревки и спустился на берег. Его сразу же окружила толпа, люди разглядывали его и переговаривались между собой, но что удивительно, никто не просил подаяния и не досаждал предложениями купить какую-нибудь безделушку; двое или трое попытались, однако быстро отстали. И это Ближний Восток?