«Если», 1992 № 02 - [64]

Как-то, разоткровенничавшись, Старик сказал, что он никогда не дает агентам подробных инструкций. Человеку, мол, нужно определить задание, а там пусть сам выбирается. Я тогда заметил, что его метод, должно быть, очень расточителен в смысле людских ресурсов.

— Пожалуй, — признал он. — Но другие методы еще хуже. Я верю в людей и отбираю тех, кто умеет выживать.

— По какому, интересно, принципу, — спросил я, — ты их отбираешь?

Губы его изогнулись в зловещей ухмылке.

— Это те, которые возвращаются с заданий.

«Элихью, — сказал я себе, подлетая к „красной“ зоне, — еще немного, и тебе станет ясно, умеешь ли ты выживать… И чтоб ему пусто было!»

Запрограммированный курс пролегал по дуге мимо Сент-Луиса и вел к Канзас-Сити. Но Сент-Луис находился в красной зоне. Карта показывала, что Чикаго все еще в зеленой. Янтарная линия уходила на запад где-то под Ганнибалом в штате Миссури, а мне хотелось пересечь Миссисипи на своей территории: над рекой шириной в милю машину будет видно на радарном экране, как осветительную ракету над пустыней.

Я просигналил в наземную службу, запросил разрешение на спуск до уровня местного движения и, не дожидаясь ответа, рванул вниз, затем перешел на ручное управление, снизил скорость и полетел на север.

На подлете к Спингфилду, держась поближе к земле, я свернул на запад и с выключенным ответчиком медленно пересек реку над самой водой.

Я не знал, в чьих руках управление движением на этом берегу, и уже собрался включить ответчик, решив, что так будет легче вписаться в транспортный поток, но тут увидел впереди небольшой разрыв береговой линии. Никакого притока на карте не было, и я рассудил, что это или залив, или новый, еще не отмеченный канал. Опустив машину чуть ли не на воду, я направился туда. Узкий приток петлял то влево, то вправо; местами кроны деревьев почти смыкались над головой, отчего я чувствовал себя, как пчела в тромбоне, но радарная «тень» получалась идеальная, и если меня кто и заметил раньше, то теперь след машины наверняка потерялся. Вскоре в деревьях появился просвет, а за ним полоска ровной земли. Я рванул туда и так резко затормозил, что меня чуть не разрезало ремнем надвое. Машина приземлилась, и мне уже не нужно было изображать зубатку в мутной воде.

Стерео я не включал от самого Вашингтона и теперь попытался отыскать программу новостей, но безуспешно. Передавали все, что угодно, кроме новостей. Лекция доктора медицины Миртл Дулайтли «Почему мужья начинают скучать» (спонсор — компания по производству гормональных препаратов «Утаген»); трио певичек, исполняющих «Если ты знаешь, о чем я думаю, то чего же ты ждешь?»; очередной эпизод из бесконечного сериала «Лукреция познает жизнь» и так далее.

Доктор Миртл выступала полностью одетой. Трио, как и следовало ожидать, было почти раздето, но они ни разу не повернулись спиной. С Лукреции то срывали одежду, то она снимала ее сама, но как только это случалось, или план менялся, или гас свет.

Впрочем, это все равно не имело значения. Программы могли записать задолго до того, как Президент объявил о режиме «Голая спина». Я щелкал переключателем каналов, пытаясь отыскать новости, и тут наткнулся на елейную улыбку ведущего какой-то программы. Тот был полностью одет.

На поиски шоссе у меня ушел целый час.

Мейкон, штат Миссури, выглядел слишком нормальным, и это настораживало. О режиме «Голая спина» тут явно не слышали. Я начал думать, что, может быть, достаточно будет осмотреть этот городишко и рвануть, пока не поймали, назад. Двигаться вглубь территории, захваченной паразитами, не было никакого желания. Поджилки тряслись, и очень хотелось дать ходу.

Однако Старик сказал «Канзас-Сити». Я обогнул Мейкон по кольцевой дороге и выехал на взлетную полосу на западе. Пристроился в очередь на взлет и направился в Канзас-Сити вместе с беспорядочным роем фермерских вертолетов и машин. Приходилось держаться местных ограничений скорости, но это безопасней, чем лезть в магистральный поток с ответчиком, который выдаст мою машину на первом же контрольном пункте. Взлетную полосу обслуживала автоматика, и похоже было, что мне удалось вписаться в транспортный поток Миссури, не вызвав ни у кого подозрений.

17

Проехав по шоссе № 40, я подкатил к заставе у бульвара Мейер. Очередь выстроилась довольно длинная, и, едва сзади подъехала следующая машина, у меня возникло ощущение, что я в ловушке. Однако служащий заставы принял деньги, даже не взглянув на меня.

Облегченно вздохнув, я миновал заставу, но меня сразу же остановили снова. Впереди резко опустился барьер, и я едва успел затормозить. В окно тут же сунул голову полицейский.

— Проверка, — сказал он. — Выходите.

Я попытался возразить, но он терпеливо объяснил:

— В городе проводится неделя безопасности. Вот квитанция — получите машину за барьером. А вам — вон в ту дверь. — Полицейский махнул рукой в сторону здания у дороги.

— Зачем?

— Проверка зрения и рефлексов. Не задерживайте очередь.

В памяти у меня сразу вспыхнула карта, где Канзас-Сити светился красным. Я не сомневался, что город полностью контролируют паразиты, и следовательно, этот добродушный полицейский наверняка таскает на плечах «наездника». Но выхода не было — разве что застрелить его и взлететь прямо отсюда. Я подчинился. Недовольно ворча, выбрался из машины и медленно двинулся к зданию. Поставили его наспех, и даже дверь там, как в старину, открывалась вручную. Я толкнул дверь ногой, посмотрел по сторонам и вверх, вошел и оказался в пустой приемной еще с одной дверью.