— Я думал о всеобщей американской демократической справедливости...
— Так зачем же ты противопоставлял настоящее время будущему? Разве у нас нет теперь всеобщей американской демократической справедливости?
— Есть! Конечно, есть!
— Так что же должно быть в будущем?
— Я не знаю!.. Будет то же, что и теперь!
— Почему же ты, говоря это, дрожишь и потеешь?
— Потому что здесь очень жарко, — пробормотал Кольман и тут же услышал, как щелкнуло автоматическое климатическое устройство. Откуда-то с потолка на него хлынула волна ледяного воздуха. Ученый защелкал зубами.
— Спасите! — хотел крикнуть он, извиваясь, как уж, в стальных кольцах, но последним усилием воли сдержался, так как помнил, что за это назначается много, очень много отрицательных пунктов. И вдруг он вспомнил о существовании контактной схемы «Альфа-67». Если бы ему удалось, осторожно наклоняясь вперед, приблизить руку к распределительному щитку машины, вытащить из гнезда один из контактов и вставить его в другое гнездо, то... то машина пересчитала бы все его отрицательные пункты на положительные...
Дрожа от страха и возбуждения, он, как змея, стал выскальзывать из сжимающих его обручей и колец. Еще движение, и пальцы его коснулись холодного металлического щитка. Вдруг раздался громкий скрежет, дверца кабины распахнулась, и в нее ворвались два стражника.
Они повели профессора в камеру. Открывая решетку, один из стражников сказал другому, не переставая жевать своей жвачки:
— Эй, Мэтьюс, посматривай хорошенько за этим типом. Он не простой преступник. Машину хотел испортить, понимаешь!.. Он, наверное, шпион, а то и того хуже. Четыреста минусов ему отстукало, понимаешь ли ты? И такие типы воспитывают наших парней!
— Давно пора с ними покончить! — подтвердил Мэтьюс и, не переставая жевать, пристально посмотрел на профессора. — Эй, ты, красный... чего трясешься?.. Ведь тебя уже приговорили. Сколько этот тип получил?
— Да пустяк какой-то, восемь лет!
— А ну, валяй, старая обезьяна! — рявкнул стражник, распахнул пинком решетчатую дверь и втолкнул профессора в камеру.
Кольман с глухим стоном рухнул на каменный пол.
Сокращенный перевод с польского Валериана АРЦИМОВИЧА.
