Эсхил - [88]

На лице Люсии появилось странное выражение чувства вины.

— Вы пытаетесь сбежать? — спросил он. Он слышал угрозу в собственном голосе.

— Нет, конечно, — подумав, ответила она. — Я не брошу отца.

Харальд поднес фляжку к носу и свинтил крышку. Ему хотелось пить. Но, только он собрался сделать глоток, как Люсия выхватила у него фляжку из рук, её лицо побелело от страха. Жидкость выплеснулась из фляжки и попала ему на лицо и обожгла его запахом скипидара.

«Камински! Что это, чёрт побери?»

Она попалась. Попалась и понимала это.

Люсия повернулась и бросилась к воротам, вздымая тучи пыли.

Харальд побежал за ней.

3

Когда Рихтер очнулся, то понял, что не может шевелиться. Он сидел на стуле, руки его были связаны за спиной. Его привязали к стулу, провода впивались в спину и запястья. Он моргнул и перед ним начал проявляться интерьер той же комнаты и тех же людей. Он был потрясен, но находился в сознании.

— Очнулся!

Рихтер повернулся и увидел Ари Квинтуса, целившегося в него из его собственного табельного пистолета. Хотя, правильнее было бы сказать, в его направлении. Было заметно, что этот человек раньше никогда не держал в руках оружие. Ствол был направлен в пол, а не в Рихтера. Впрочем, недооценивать его не стоило. Они захватили его, и больше этого не повторится.

— Не знаю, что вы собираетесь сделать, но буду признателен, если вы поторопитесь. После чего, я сделаю всё, чтобы вы умерли долгой и мучительной смертью.

— Заткнись! — рявкнул Квинтус. — Замолкни!

Справа от Рихтера послышался какой-то скрип, он повернулся и увидел какой-то агрегат. Несмотря на свое положение, он заметил, что по-прежнему оценивает это устройство, как начальник. Выглядел этот агрегат как сосуд с дюжиной трубок, соединенных с потолком.

— Не хватает, — раздался голос Камински. — Этот не дотягивается.

— Тогда, заглуши его, — сказал ему Фреке. Он находился где-то в углу комнаты, вне видимости. — Проверьте, что он герметичен.

В сосуде находился формальдегид, в отсутствие Криге, эти четверо сделали всё, что могли. Пока Камински занимался настройкой, Рихтер осознал суть их плана: они собирались залить формальдегидом всю базу. Камински говорил, что он может быть вреден для людей, а теперь они цепляли трубки к потолку. Там, наверху, до Рихтера доносился приглушенный шум празднования и он, вдруг, понял их замысел. От беспощадности его он затрясся.

— Вы знали, что я был на Ипре, когда мы впервые использовали газ против французов и алжирцев? Тогда это был хлор. Всё просто, но смертельно. Мы дождались, пока ветер подует в их сторону, затем закидали их снарядами с хлором. Французы решили, что это просто диверсия. Они приказали солдатам выйти из окопов и занять рубежи прямо перед зеленым облаком. Когда облако их накрыло, в окопах воцарился хаос и ужас. Наши командиры так удивились эффективности нового оружия, что не повели нас в атаку. Враг смог пополнить ряды и укрыться. Жаль. Надеюсь, вы не допустите ту же ошибку.

— Заткнись, — сказал Ари.

— Уверяю вас, в смерти человека от нашего изобретения что-то есть. Вы когда-нибудь видели, как умирают от отравления газом?

Фреке обернулся и начал ругаться, но Рихтер не обратил на него внимания. Швед аж позеленел.

— Это ужасно, — продолжал Рихтер. — Горчичный газ хуже всего. Люди истекают кровью и горят, но самое жуткое — это смотреть им в глаза. Человек задыхается, но его взгляд, при этом, незабываем. От хлора умирают быстрее, но я бы не хотел себе такой участи. Не знаю, на что способен ваш формальдегид, — заявил он, — но очень хотел бы на это посмотреть.

— Замолкни, иначе будешь первым, — сказал Фреке.

Рихтер рассмеялся.

— Полагаю, если бы вы хотели это сделать, то уже сделали бы.

— Может, его просто убить? — спросил человек с оливкового цвета кожей.

Рихтер перестал смеяться. Этот человек был спокоен, как был бы спокоен сам Рихтер, будь он на его месте.

— Этторе прав, он опасен, — сказал Квинтус, держа его на мушке. — Я приказал ему заткнуться, но он не слушает.

«Этторе, точно». Порой, трудно бывает запоминать фамилии.

Камински вытер руки и встал перед коммандером. В его взгляде появилось то, чего Рихтер прежде не замечал: какая-то решительность. Он был слишком решительно настроен.

— Мы никого не убиваем без необходимости. Даже такого сумасшедшего садиста, вроде вас, коммандер. Иначе, мы бы ничем не отличались от подобных вам. Может, это и замыленное выражение, пусть так. Но это правда.

Швед хмыкнул.

— Ага, точно. А те, наверху?

— Если им хватит ума, они успеют выбежать наружу раньше, чем задохнутся. Травмы будут, конечно, но не смертельные.

Рихтер уловил ложь в его словах и улыбнулся. Вопрос в другом: врал ли Камински только друзьям или пытался обмануть сам себя?

— А если не сработает? Или у них найдутся противогазы? — не унимался Фреке.

К нему подошел Этторе и положил руку на плечо.

— Мы всё проверили. Сработает.

— Должно, — согласился Камински.

— Да, должно.

Фреке кивнул, удовлетворенный.

Коммандер заметил, что между ними возникла какая-то связь. Они были убеждены, что пойдут до конца.

— Как думаешь, где она, Дом? — спросил Квинтус.

Камински тряхнул головой.