Еще одна темная половина - [21]

Под навесом не так пекло, но воздуха все равно не хватало и было очень, очень жарко. Помогали только мысли об оставшейся дома зиме. Я покосилась на Демона во всем черном и подумала, что временами голой быть не так уж и плохо.

Увы, даже сесть тут было совершенно негде. В центре площадки, сложенной из того же грубогого камня, что и лестница, было круглое углубление, размером с приличную джакузи. Демон смотрел в его пыльную глубину, как будто ждал, что там внезапно забьет родник.

— Что ты больше любишь — секс или насилие? — внезапно спросил он.

Как-то сразу я поняла, что ничего хорошего меня сейчас не ждет.

— Можно я скажу — какао с зефирками и сериальчик? — попробовала откосить я.

— А какой сериальчик? — вдруг заинтересовался Демон, как будто мы приперлись на другой конец мира исключительно обсудить, что в этом сезоне модного посмотреть.

Я долго думала и неуверенно ответила:

— Секс в большом городе… — и тут же поняла, что проиграла.

— Молодец, — оскалился Демон. — Сама все выбрала.

— А какой правильный ответ? — я мысленно перебирала все известные мне сериалы, и никак не могла найти какой-нибудь не про секс и не про насилие.

— Ну… Good place? Свинка Пеппа? Альф? — предложил Демон. Теперь я догадываюсь, чем еще занимаются самые древние в мире создания кроме кровавых убийств и извращенного секса.

— Да, — признала я. — Варианты были.

Демон присел на одно колено возле углубления, откинул волосы с глаз нетерпеливым жестом, дотронулся до края чаши кончиками пальцев, и из них начала истекать тьма. Она лилась, клубясь, извиваясь, то как жирная пена, то как взбитые сливки, то как тяжелый дым от сухого льда, пока не заполнила ванну целиком.

— Выбрала бы ты насилие, я бы добавил туда крови, — нагло проговорил Демон, глядя на меня снизу вверх обжигающим взглядом. — А теперь угадай, что я добавлю.

— Дрочить будешь сам, — быстро сказала я.

Демон начал ржать.

Сначала он попытался сдержаться, но бросил на меня еще один, уже веселый, взгляд и фыркнул так, что даже покачнулся и чуть не скатился в заполненное тьмой углубление. А потом просто сел на задницу и расхохотался.

— Невозможно просто. Никакой ритуал по-человечески не провести, — прохрюкал он. — Чего стоишь, давай спускайся.

— И что там будет?

— Какая тебе разница, если ты все равно этого не избежишь? — пожал он плечами.

Я вздохнула, присела на край, окунула ноги… черные сливки пока не отожрали от меня конечности, что утешало. Чернота была маслянистой, но приятной. Чуть теплее, чем горячий воздух снаружи. Очень плотной. И я сползла потихоньку вся, окунувшись по горло.

— А сейчас мы со всей этой херней попробуем взлететь, — пробормотал Демон, выпрямляясь.

Он нашел солнце, посмотрел на него, встал так, что его темная, ощущаемая почти физически, тень упала на меня, и сделал долгий глубокий вдох.

Я ощутила силу, которую он призвал. Это было очень странно, но, видимо, Люций во мне, вампирские метки, силы, черт лысый, все, что произошло — оно что-то сдвинуло и изменило, поэтому я почувствовала, как изнутри земли, из недр Солнца, ветром по верхушкам деревьев — пришло нечто, откликнувшееся на его неслышный зов.

А потом черная масса начала меня обволакивать и уплотняться.

Она колола и ласкала, растворяла и нежила. Она лилась и перекатывалась. Она растекалась, а потом собиралась в рыхлые комки, приятные и неприятные одновременно. Я закрыла глаза — очень уж противно иногда это выглядело, но так стало только хуже, я почувствовала это все острее.

В какой-то момент на поверхности моей кожи выступила кровь, и эта темная штука ее слизала. А потом она начала светлеть, превращаясь уже в натуральные сливки, даже запахла молоком и теплом. Мне даже захотелось их попробовать — вообще есть очень хотелось, вампиры вечно про это забывают.

Но на всякий случай я не стала. У меня был пример Алисы, которая жрала всякую гадость в незнакомых местах, а потом мучилась.

Демону не понравилась посветлевшая жидкость. Он покачал головой:

— Вот упрямый.

Снова присел, касаясь поверхности жидкости, но она посерела лишь на несколько секунд и снова плеснула белым.

Демон вздохнул, снова недовольно покачал головой, но больше не пытался. Он встал, вновь сощурился на солнце и вдруг толкнул каменный навес над нами. Тот рассыпался пыльной крошкой, только чудом не задев меня, и жаркое солнце, словно получив разрешение, принялось обливать нас с жидкостью горячими лучами изо всех сил. Жидкость становилась плотнее и плотнее, словно сливки кто-то взбивал в масло, а меня вдруг начало тошнить и так сильно, что в какой-то момент стало не до наблюдений.

Ощущения были как от гастроскопии — все внутри выворачивалось и пыталось вырваться из меня, словно желудку надоело жить внутри и он решил посидеть немного снаружи. Я даже вспомнила аттракцион в Порт Авентуре с девятью мертвыми петлями.

— Эй, эй, — обеспокоился Демон. Он опять присел на корточки у моей головы и накрыл ладонью мою грудь.

Я хотела возмутиться тем, какой он извращенец, но тут увидела, как под его пальцами рождается тьма. Прямо на поверхности моей кожи, вырастая из нее как пушистая плесень, а рука Демона погружается в эту тьму и в мое тело.