Ещё один маленький шаг - [12]

Все обернулись на голос, который принадлежал седому мужчине с клиновидной бородкой. Ну прям типаж земского доктора двухвековой давности. Американцы на мгновение потеряли дар речи, а вот представители СССР восприняли такое чудесное появление как должное: Вениамин Михайлович Шустрый, главный психолог Дома пионеров, славился своим умением появляться и исчезать совершенно незаметно. При этом неизменно утверждал, что никакого волшебства тут нет, просто хорошее знание психологии.

— Вы хотите существенно повлиять на решение мистера и миссис Шварц? — весьма агрессивно заявил Грей.

— Я собираюсь спасти умную и сильную девочку от жесточайшей травмы, которая испортит всю её жизнь, а её матушку от неразрешимого, а может и смертельного конфликта с дочерью.

На этом взгляд американца стал заинтересованным. Похоже, он придумал способ свалить ответственность на другого.

Тут дверь распахнулась и вошёл последний, кого ждало высокое собрание: Иван Фёдорович Иванов, директор Центра подготовки космонавтов.

— Добрый день, товарищи! Вижу все в сборе. Все ознакомились с вопросом, по которому мы собрались? Отлично! Тогда у меня два вопроса: В чём, собственно проблема? И: Какие изменения в составе экипажа нам ожидать?

Посол криво усмехнулся, Грей на какое-то время потерял дар речи, ответил Вишняков:

— Вообще-то, вчерашняя выходка товарища Сидорова запредельна даже для вашего ведомства! Столь безответственно поставить под угрозу жизнь девочки!

— Никакой угрозы не было, — спокойно ответил Ник Никыч. — Во первых, Смирнов уже участвовал в двух космических экспедициях, в том числе имеет реальный опыт по выходу на лунную поверхность. В ходе подготовки отрабатывал в том числе и такую нештатную ситуацию. Я был абсолютно уверен, что он справится. Во-вторых, на смотровой площадке имеется запас заправленных аварийных баллонов…

— Но дети об этом не знали!

— Если бы они растерялись, я бы сказал им об этом. А в третьих, я был готов выйти к ним в лёгком аварийном скафандре. Единственную опасность представляли, как выяснилось, операторы аттракциона, в любой момент готовые к неадекватным действиям. Вот на это, кстати, стоит обратить внимание, а то случись нештатная ситуация с экскурсионной группой и они начнут аварийную рекомпрессию.

Иванов на это напрягся и скукожился:

— Что? Правда?

— В последний момент поймал их за руку, — подтвердил Ник Никыч.

Иванов пометил что-то в своём блокноте и кивнул:

— Обязательно прослежу, чтобы им мозги поправили.

— Ладно, всё это ваша специфика, потом обсудите, — снова возвысил голос представитель Наркомпроса, — сейчас объясните мне, почему вы воспрепятствовали медицинскому обследованию детей после этого инцидента?

— А что там обследовать-то? — снова влез неугомонный Иванов. — Ну схватила девчонка лёгкую гипоксию[3], и что? Она даже сознание не потеряла. Пять минут на свежем воздухе и в норме.

— А психологическая травма? — не удержался Грей.

— Это разве травма? — флегматично ответил психолог. — Вот если её сорвут с экспедиции, это будет травма!

— Кстати, именно ради психологии я всё и затеял, — решительно заявил Ник Никыч. — У девичей части экипажа образовалось какое-то легкомысленное отношение к экспедиции. Лена так и заявляла: “Нас отправляют поиграться в песочнице.”. Необходимо было показать детям, насколько всё серьёзно.

— Но не таким же варварским методом! — снова возмутился Грей.

— Зато эффективно, — снова в своей неподражаемой спокойной манере прокомментировал Вениамин Михайлович. Однако на этот раз он решил пояснить и сделал это чуть более экспрессивно, чем обычно: — Лена очень сильный человек и опытный экспедиционщик. Она была в трёх геологических экспедициях, довольно сложных. Сейчас она вступила в очень опасный период своего развития, когда опыт уже есть, а границы его применимости ещё не ощущаются. Знаете, когда море по колено, а горы по пояс… как кажется. И именно сейчас ей предстоит войти в область, где её опыт неприменим или, как минимум, применим очень ограниченно. Если бы Коля не встряхнул её сейчас, ЧП случилось бы там, — он указал пальцем в потолок. — И последствия там были бы совсем другие.

На это Вишняков надулся как жаба:

— Так! Вижу наш космический сектор выступает единым фронтом! А вы не забыли, что это дети! ДЕТИ, чёрт вас побери! И они могут…

— А там Луна! — рявкнул Ахметов, повторяя недавний жест психолога. — И там уже не будет никаких скидок! Эти дети самостоятельно поведут корабль к Луне, будут работать на её поверхности, выполнять задание по обследованию заброшенной станции! Абсолютно самостоятельно! И когда разрядится регенератор или аварийный баллон окажется пустым, будет уже абсолютно всё равно, взрослые там или дети.

Иванов тоже взорвался:

— Между прочим, об этом мы говорили в самом начале, когда только начиналась эта авантюра! Но Госплан давит, мол, надо форсировать подготовку расширенных экипажей! А ваши психологи поддакивают, говорят что чисто детский экипаж подготовить проще! А теперь вы тут выступаете, что мы не так их готовим! Извините, я уже со счёту сбился, сколько народу я отправил в космос, а вы там всё бумажки перекладываете. Так что если хотите результата — отойдите и не мешайте!