Эсэсовский легион Гитлера. Откровения с петлей на шее - [19]
В качестве пайка нам выдали большие круглые буханки, которые мы старались привязать, как получится, к ранцам или пристроить на груди. Нам приходилось тащить на себе вообще все на свете, включая оружие и боеприпасы. Никаких лошадей и повозок нам не выделили. Поэтому на нас навьючили больше, чем может нести человек. Например, пулеметчики вроде меня волокли более 40 килограммов, из которых 30 приходились на пулемет и коробки с лентами.
После того как снегоочистители двинулись в путь, мы проползли 20 километров за 14 часов. Вагоны, конечно, не имели никакого отопления. Пол был твердым и холодным, как камень. Холод все больше усиливался, утром было уже 42 градуса ниже нуля. Сорок два градуса! Чтобы не замерзнуть насмерть, мы были вынуждены постоянно бегать по вагону друг за другом.
Мы почти падали от изнеможения после этого безумного танца в течение нескольких часов, однако от этих плясок зависела наша жизнь. Один из наших товарищей все-таки свалился от усталости. Он улегся в углу. Полагая, что он спит, мы потрясли его, однако он замерз. На остановке мы сумели собрать немного снега. Мы растирали его с головы до ног в течение 50 минут. Затем он вернулся к жизни, испустив протяжный стон, как корова, которую ведут на бойню. После этого он провалялся в госпитале целых полтора года и вышел оттуда, потеряв ноги.
Паровоз отбрасывал в сторону массу снега высотой более двух метров. Наконец он остановился перед стеной льда, уже совершенно непроходимой. Кроме того, большевики находились на расстоянии всего 3 километров.
Мы выпрыгнули из вагонов, полагая, что все мы отправляемся на смерть. Метель била в лицо и пыталась свалить с ног. Офицеры и солдаты попадали в снег.
Лица нескольких человек выглядели просто отвратительно: распухшие, покрасневшие, глаза налились кровью. Я не мог хлопать себя по щекам, которые постоянно мерзли, так как мои руки были заняты пулеметом, патронными лентами, коробками с патронами. Другие пострадали от обморожения ног, которые потом превратились в черные палки. Кто-то отморозил себе уши, напоминавшие сейчас большие абрикосы, из которых сочился оранжевый гной.
Самыми несчастными из наших товарищей оказались те, кто отморозил себе половые органы. Они испытывали невыносимые страдания. Эти люди путешествовали из госпиталя в госпиталь до конца войны, но напрасно. Отмороженная плоть, чудовищно раздувшаяся, горела как в огне весь день.
Деревня, которую следовало занять, находилась прямо перед нами. Она носила имя знаменитой берлинской еврейки, занимавшейся политикой, — Розы Люксембург. Русские, наверное, замерзли ничуть не меньше нас, потому что отдали эту территорию, даже не попытавшись отстоять ее. Мы потеряли только одного человека, нашего самого молодого добровольца, 16-летнего паренька, который получил в грудь случайную пулеметную очередь. В 17.00 мы заняли первые избы, а тем временем огромное багровое солнце склонялось к западу и постепенно скрылось за горизонтом, затянутым снежными вихрями.
Нам необходимо было устроиться как можно лучше.
Моя группа заняла две избы, которые фактически были просто хижинами. В одной из них жили две женщины и семь детей. Ребята испражнялись на землю прямо посреди комнаты. Матери аккуратно отгребали дерьмо к стенам, а затем доставали из печи пригоршни подсолнечных семечек и снова принимались жевать.
Вторую половину ночи мы провели в степи на наблюдательных постах. Повторное наступление русских было более чем вероятно. Как нам реагировать? Мой пулемет при температуре 40 градусов ниже нуля намертво заклинило. У нас не было никаких способов заставить наше оружие работать. Единственное, на что мы могли рассчитывать, — это отбиться в рукопашной с помощью ножей и гранат.
В 06.00 занялся мутный рассвет, медленно растекающийся по небу: золотой, пурпурный, красный с мягкими переливами, окаймленный чистым серебром. Пока я смотрел на небо восторженным взглядом, видя захватывающую дух картину, внезапно над степью заиграли фиолетовые фестоны северного сияния. От восторга я даже забыл о своих страданиях. Самое главное — это красота, и неважно какой ценой. Над собой я видел самые прекрасные цвета на свете. Однажды я видел небо в Афинах, мои эмоции, моя радость были даже больше, так как я видел роскошь и чистоту русского неба. Мой нос замерз. Мои щеки замерзли. Мой пулемет замерз. Но мои чувства прямо-таки горели. Видя этот многоцветный рассвет в деревушке Роза Люксембург, я был счастливее, чем Апкивиад, увидевший темное море с высоты холма Акрополя.
Через два дня новый бросок на восток.
Холод немного ослаб, но красноватый гной сочился из трещин на наших лицах, которые были изъедены морозом.
Войска шли между двумя холмами, расположенными на большом расстоянии один от другого, развернувшись в стиле старинных армий, вроде как при Людовике XV. Впереди нас танки прорвали позиции русских. Продвижение происходило спокойно.
Мы сделали остановку в деревне, такой же грязной, как и все остальные, но населенной племенем цыган. Женщины сидели в избах на печи, скрестив ноги на турецкий манер, и курили трубки. Они имели иссиня-черные волосы и носили рваные платья.
НОВЫЕ «откровения» от автора самых скандальных фронтовых мемуаров «Эсэсовский легион Гитлера». Циничная «исповедь» военного преступника, о котором сам фюрер сказал: «Если бы у меня был сын, я хотел бы, чтобы он походил на Вас!» и который был приговорен к повешению в родной Бельгии. Продолжение боевого пути добровольческой штурмовой бригады «Валлония», после очередного разгрома переформированной в 28-ю дивизию СС (28. SS-Freiwilligen-Panzergrenadier-Division «Wallonien»). Хотя «переформирована» — это слишком слабо сказано: соединение пришлось возрождать фактически с нуля.Вообще, в 1944-м подчиненные Дегрелля умудрились поставить своеобразный «антирекорд» Вермахта и Ваффен-СС — всего за год «Валлония» была уничтожена трижды: сначала в Корсунь-Шевченковском «котле», откуда вырвались ее жалкие ошметки, затем в Эстонии, где Красная Армия стерла эсэсовцев в порошок всего за неделю боев, и, наконец, в Померании, где дивизию добили окончательно, после чего Дегрелль сбежал в Испанию, чтобы на досуге строчить мемуары о «зверствах большевистских орд» и «беззаветной доблести» эсэсовского интернационала.
Леон Дегрель (фр. Léon Degrelle) (1906, Буйон, Бельгия — 1994, Малага, Испания) — бельгийский военный и политический деятель ультраправого толка. Один из основателей и лидер Рексистской партии Бельгии. Под влиянием гитлеровского национал-социализма, стал ведущим идеологом не только бельгийского, но и европейского коллаборационизма. Обосновывал сотрудничество с немцами необходимостью создания нового, национал-социалистического порядка в объединённой Европе. Инициатор создания в составе Вермахта добровольческого корпуса «Валлония», преобразованного затем в 28-ю добровольческую дивизию Ваффен СС «Валлония», которой командовал на Восточном фронте, Померании, а в конце войны — на Западном фронте. В мае 1945 года бежал в Норвегию, откуда вылетел в испанский Сан-Себастьян.
![Любимец Гитлера [Русская кампания глазами генерала СС]](/storage/book-covers/0b/0b8071fb871e504f332a403b9d9190afa93ed1e7.jpg)
Мемуары командующего 28-й добровольческой дивизией СС «Валлония» были впервые изданы в 1949 году за границей. Советскому и российскому читателю они были неизвестны, несмотря на то что воспоминания гитлеровского военачальника посвящены в основном войне на Восточном фронте. И вот впервые в России — полный перевод этого произведения на русский язык. Леон Дегрелль — бельгийский военный и политический деятель ультраправого толка. Один из основателей и лидер Рексистской партии Бельгии, человек, сделавший головокружительную карьеру в войсках СС.
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.
Эта книга стала откровением для Запада. Этот бестселлер перевернул представления европейцев о Второй Мировой войне, приоткрыв хотя бы часть правды о Великой Победе советского народа. Именно из этой нашумевшей книги массовый западный читатель узнал о титанической битве на Курской дуге, где сгорела элита бронетанковых войск Третьего Рейха.Автор не скрывает, что работа над этой темой стала откровением и для него самого, заставив осознать тот простой факт, что масштабы и ожесточение сражений на советско-германском фронте превосходили все, с чем союзникам пришлось столкнуться на Западе, и что судьба Второй Мировой решалась вовсе не на пляжах Нормандии, а на бескрайних просторах России.
После падения Третьего Рейха битые немецкие генералы попытались переложить всю вину и за военные преступления, и за разгром Вермахта на нацистское руководство и лично Гитлера — из мемуаров в мемуары кочуют проклятия в адрес «бесноватого фюрера», его «роковых решений» и «фатальных ошибок», якобы предопределивших исход войны и поражение Германии. Однако этот расхожий миф, подхваченный западной пропагандой, не только упрощает подлинную картину событий, сводя реальную историю к идеологическим штампам, но и принижает подвиг советского народа, одержавшего заслуженную победу над сильным, умным и умелым врагом.В данной книге представлены работы ведущих германских историков, которые решительно опровергают пропагандистские штампы, раскрывая подлинные, а не вымышленные причины поражения Рейха и представляя немецкую точку зрения на ход вооруженной борьбы и итоги Второй Мировой.
Этот легендарный самолет стал одним из главных символов блицкрига — именно эскадры «Юнкерсов» Ju 87 расчищали путь немецким танковым клиньям. Этот пикирующий бомбардировщик наводил ужас на врагов Рейха. Узнаваемый хищный силуэт с «чаечным» изломом крыла, неубирающиеся шасси с характерными обтекателями, за которые красноармейцы прозвали Ю-87 «лаптежником», сводящий с ума вой сирен, включавшихся перед пикированием, великолепная выучка экипажей, непревзойденная точность бомбометания — в начале войны этот самолет не знал себе равных.
Советская пропаганда величала Красную Армию «Непобедимой и легендарной», однако, положа руку на сердце, в начале Второй Мировой войны у Вермахта было куда больше прав на этот почетный титул – в 1939–1942 гг. гитлеровцы шли от победы к победе, «вчистую» разгромив всех противников в Западной Европе и оккупировав пол-России, а военное искусство Рейха не знало себе равных. Разумеется, тогда никому не пришло бы в голову последовать примеру Петра I, который, одержав победу под Полтавой, пригласил на пир пленных шведских генералов и поднял «заздравный кубок» в честь своих «учителей», – однако и РККА очень многому научилась у врага, в конце концов превзойдя немецких «профессоров» по всем статьям (вспомнить хотя бы Висло-Одерскую операцию или разгром Квантунской армии, по сравнению с которыми меркнут даже знаменитые блицкриги)