Есенин и Айседора Дункан - [5]

Шрифт
Интервал

– Слушайте музыку душой! Вы слушаете? Чувствуете, как глубоко внутри пробуждается мое «я», как силой музыки поднимается моя голова, движутся руки, и я медленно иду к свету? Вы чувствуете то, что чувствую я сейчас? – страстно вопрошала я. – Достигнув вершины цивилизации, человек вернется к нaготе; но это уже не будет бессознaтельнaя невольнaя нaготa дикaря. Нет, это будет сознaтельнaя добровольнaя нaготa зрелого человекa, тело которого будет гaрмоническим вырaжением его духовного существa. Движения этого человекa будут естественны и прекрaсны, кaк движения дикaря, кaк движения вольного зверя…

Есенин смотрел на меня во все глаза, открыв рот и не двигаясь. Он не понимал ни единого слова, но я знала, что он чувствует. Я медленно, с каждым движением, все ближе и ближе подходила к оттоманке, где сидел мой застенчивый ангел, потом упала на колени и обвила его руками, затем потянулась, нежно коснулась уголка его по-детски пухлого рта, скользя вдоль слегка влажных губ, и поцеловала в другой уголок рта. Дыхание его стало прерывистым и шумным, он обнял меня и жадно начал мять своими крепкими руками. Мое тело пронзила сладкая дрожь нетерпения. Я до сих пор помню эти ощущения – настолько была прекрасна наша первая ночь любви.

Сергей – очень крепкий, мускулистый. Торс его был немного длиннее ног, но все же хорошо сложен, с длинной стройной шеей. Повадки очень мягкие и плавные, все движения тела грациозны и прекрасны. У него было белое гладкое тело, делавшее его похожим на греческую статую из мрамора.

Наша любовная борьба продолжалась несколько часов. После очередного страстного соития Есенин бесшумно оделся и, думая, что я уже сплю, на цыпочках вышел из спальни. На пороге он остановился и оглянулся на меня. И я увидела сквозь зажмуренные ресницы, что он лучился тихим счастьем…

Глава 3

Изадора

После того, как я вернулся от Дункан, я не мог больше ни о чем и ни о ком другом думать. Сейчас же растолкал спящего Мариенгофа и принялся взахлеб рассказывать об Изадоре: «Эта баба, хоть и иностранка, но настоящий имажинист! Веришь?! Ты обязательно должен познакомиться с ней! Вот увидишь, она прекрасна!». Он, казалось, скептически отнесся к моему восторгу и запалу, и даже напомнил, что она уже в летах, но я отмахнулся – Толя любил меня задирать по делу и без.

В этот же день я отправился на Пречистенку снова, теперь уже с ним в придачу. Тяжелую дубовую дверь перед нами распахнул приветливо улыбавшийся Илья Ильич – секретарь Дункан, которого я сначала принял то ли за любовника, то ли за мальчика на побегушках. Из глубины зала навстречу вышла Изадора – ее величавая фигура в белом шелковом хитоне царственно плыла по мраморному полу. Я был немного смущен нашей с ней вчерашней тайной и от одного взгляда на нее зарделся румянцем. Она, как ни в чем не бывало, улыбнулась мне и о чем-то защебетала с Толей – верно, приняла меня за глупого мальчишку. Пока мы шли в ее покои, я, наконец-то, смог разглядеть всю роскошь дворца, в котором она обитала, – вчера мне это по понятным причинам сделать не удалось. Из вестибюля с колоннами и росписью на потолке, где у стен стояли две большие мраморные скамьи со спинками и фавнами на подлокотниках, мы по большой белой мраморной лестнице попали в огражденный балюстрадой вестибюль с колоннами из розового дерева, испещренными золотой лепкой. Отовсюду с потолка на нас взирали римские и греческие красавицы. Мы шли через высокие, двустворчатые двери, украшенные бронзовой лепниной и барельефами голов Жозефины и Наполеона, попадая то в один «наполеоновский» зал с огромной картиной, где был изображен французский полководец, то в другой. От безвкусицы господ Балашовых, проживавших во дворце до недавнего времени, захватывало дух. Далее – гостиная, со стенами, обитыми розовым аляпистым с цветами атласом и вчерашняя «восточная» комната. Потом зимний сад, имевший довольно заброшенный вид. Кое-где сохранились едва живые запыленные пальмы в горшочках и кактусы. Здесь же грустил молчаливый фонтан с маленьким опустевшим бассейном.

Наконец, мы попали в комнату Изадоры – она казалась немного проще, наверное, оттого что хозяйка поспешила прикрыть всю кричащую роскошь простыми тканями, сукнами, платками. С потолка, как я успел вчера заметить в мавританской комнате, также свисал розово-оранжевый, цвета зари, шелковый шарф. Мы с Толей сели на кушетку, а Дункан, нежно улыбаясь, произнесла, показывая рукой на стены: «C'est Balachoff… ploho chambre… ploho… Isadora fichu chale… achetra mnogo, mnogo ruska chale…». А, видимо, говорит об этом «купеческом ампире». Что ж, согласен, безвкусица страшная! Я еще немного озираюсь по сторонам, и вдруг взгляд мой падает на большой мужской портрет, стоящий на столике перед кроватью: длинноволосый молодой мужчина в лорнете, с красивым, немного капризным, лицом и выразительным взглядом. Во мне внезапно поднимается откуда-то со дна буря ревности, я вскакиваю и хватаю портрет, пристально вглядываясь в лицо соперника.

– Твой муж? – грозно вопрошаю я.

– Mоuj? Qu’est-ce que c’est mоuj? – непонимающе спрашивает Изадора.


Еще от автора Ольга Тер-Газарян
Мыло своими руками

Перед вами книга о мыловарении. Сейчас, когда мыло на полках магазинов представлено в изобилии, на первый план выходят оригинальность, нестандартность и натуральность. Всеми этими свойствами обладает домашнее мыло, которое теперь можете сварить и вы сами. В нашей книге мы рассказываем о двух наиболее быстрых, легких и бюджетных способах варки мыла — из уже готового детского мыла и из специальной мыльной основы, которую теперь можно приобрести во многих профессиональных магазинах для мыловаров. Все хитрости, тонкости и секреты этого увлекательного хобби — только для вас и только в нашей книге.


Рекомендуем почитать
Преданность Вере и Отечеству

События 2014 года на Украине зажгли на нашем политическом небосводе яркие звезды новых героев, имена которых будут навечно вписаны в историю России XXI века. Среди них одно из самых известных — имя Натальи Поклонской, первого прокурора российского Крыма и активного сторонника воссоединения полуострова с Российским государством. Она по праву заняла почетное место среди народных представителей, став депутатом Государственной Думы Российской Федерации. Большую известность Наталья Владимировна приобрела, встав на защиту православных святынь русского народа.


Дневники княжон Романовых. Загубленные жизни

Книга Хелен Раппапорт — уникальная биографическая работа. Она возвращает читателю образ настоящих, живых сестер Романовых. Записи из личных дневников княжон, на которых построена книга, рисуют портреты умных, чувствительных и восприимчивых к реальности девушек, тонко (и порой неожиданно) воспринимавших и переживавших судьбу России на переломе эпох. Ранее недоступные широкой российской публике обширные материалы из архивов — как официальных (в том числе и архивов различных царских домов Европы), так и частных (среди которых особую ценность имеют воспоминания тех, кто близко знал сестер Романовых) — дополняют картину, позволяют воссоздать обстоятельства их быта и занятий, их увлечения и страсти. Мастерски выстроенное повествование прекрасно передает дух того времени, позволяя читателю ощутить живое дыхание Истории.


В Ясной Поляне

«Константин Михайлов в поддевке, с бесчисленным множеством складок кругом талии, мял в руках свой картуз, стоя у порога комнаты. – Так пойдемте, что ли?.. – предложил он. – С четверть часа уж, наверное, прошло, пока я назад ворочался… Лев Николаевич не долго обедает. Я накинул пальто, и мы вышли из хаты. Волнение невольно охватило меня, когда пошли мы, спускаясь с пригорка к пруду, чтобы, миновав его, снова подняться к усадьбе знаменитого писателя…».


Свободные люди. Диссидентское движение в рассказах участников

Над книгой работали А. Архангельский, К. Лученко, Т. Сорокина. Книга родилась из видеопроекта, размещенного на просветительском ресурсе «Арзамас». Интервью оформлены как монологи; это сборник рассказов о том, как люди решили стать свободными. Вопреки системе. Вопреки эпохе. Полная история диссидентского движения впереди; прежде чем выносить суждения, нужно выслушать свидетельские показания. Электронную версию книги готовили магистранты НИУ ВШЭ.


Расплетин

Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.


Я везучий. Вспоминаю, улыбаюсь, немного грущу

Герой, а по совместительству и автор этой уникальной, во многом неожиданной книги — обаятельный, блистательный, неподражаемый Артист — Михаил Державин. Он один из немногих людей, при одном упоминании которых на лицах расцветают светлые улыбки! От счастливого детства в артистической вахтанговской среде до всероссийской и всесоюзной любви и известности — путь, который Артист, кажется, даже не шел, а порхал — легко, песенно, танцевально, шутя, играючи и заставляя хохотать и наслаждаться счастьем, чудом жизни миллионы зрителей.