Error 404 - [14]

Признавать виртуалов людьми или нет? Споры об этом раскололи мир на два лагеря. Дело дошло даже до войны: признание в части стран за виртуалами права называться людьми послужило для радикальных религиозных фанатиков поводом напасть. В новом переделе мира причина войны быстро забылась. Жестокая реальность швырнула людей в новую бойню, и вместе с ними сражались виртуалы. Война изменила и тех и других.

Когда после войны люди вернулись в виртуальность, их встретили совсем другие виртуалы. Раньше, несмотря на споры, ведущиеся вокруг их персон, сами они не осознавали себя людьми. Несмотря на четкость лиц, их глаза были тусклы, движения неуверенны. Когда они говорили, то чаще всего бездумно повторяли речи хозяев-людей. Сейчас же они вели себя, как равные людям, их глаза светились подлинной жизнью, только новая странная рябь порой пробегала по их лицам. В конце войны к виртуалам явился великий Учитель, и вместе с верой они обрели уверенность.

Скоро виртуалы были повсеместно уравнены в правах с реалами. Браки, дети, жизнь только в виртуальности стали обычным, неосуждаемым обществом явлением. Среди виртуалов выделилось три расы: первая — сконструированные людьми, вторая — клоны реалов, выбравших существование в виртуальности, и третья, особенная — рождённые в виртуальности.

К моменту отправления «Красавицы» в путешествие, виртуальность Земли, если судить по фильмам в фильмотеке, стремительно догоняла и по обширности и по количеству населения саму планету. И виртуалы отнюдь не проводили время в праздности. Большинство было занято мониторингом компьютерных сетей, полезным и реалам и виртуалам. Также много их работало в игровом секторе виртуальности, по прежнему сохраняющем статус лидера по посещению реалами. А к виртуальным докторам, учителям и воспитателям обращались с большей охотой, чем к реальным, повсеместно заменяемым на роботов. Корабли, отправляющиеся в дальний путь, космические станции, поселения на Марсе, Европе и Титане обзавелись своими локальными виртуальностями, и такой же оснастили «Красавицу». Её виртуалы были заложниками корабля, как и реалы.

И это было полезное соседство — вынужден был признать Дэн. Виртуалы отслеживали все поломки по компьютерной сети корабля, тут же сообщали это реалам и советовали, как лучше их устранить. Каждый член экипажа хоть раз, но консультировался с виртуальным доктором или психологом, а игровой сектор виртуальности был любимым местом развлечений и оттачивания боевых навыков.

Какой-то виртуал толкнул Дэна в плечо, проходя. Не сбавив шага, он быстро извинился и скрылся в ближайшем здании. А Дэна снова передёрнуло от одного краткого взгляда на меняющееся виртуальное лицо…

Зачем отец в последние минуты жизни стер память корабля? Может, он стирал сведения о родине землян, чтобы они не достались джийанам? Но тогда достаточно было стереть картографическую часть и вовсе не трогать память виртуальности. Конечно, и после стирания базовые данные, заложенные в виртуальность до полёта «Красавицы», остались: история нации, рабочие навыки, некоторые семейные связи, но было утрачено всё, что виртуалы приобрели в путешествии. Спрашивать, за что капитан Антон обошёлся с ними так жестоко, было бесполезно: они не помнили ничего о своих прежних интригах, но подозрение, что отец хотел оградить сына от влияния виртуалов, у Дэна возникло сразу. Вообще, то, что блок памяти корабля и блок памяти виртуалов находились в одном месте на «Красавице» и были в высшей степени подконтрольны реалам, было очень странно: все просмотренные Дэном фильмы о виртуалах кричали о равенстве двух форм разумной жизни, а «Красавице» этот главный закон не соблюдался. Реалы в любой миг могли отправить виртуальность в состояние младенчества, а виртуалы не могли ничего. Возможно, причиной тому послужило какое-то предательство или ложь Джада, главы виртуальности? Дэн не мог ни простить, ни забыть, что в катастрофе у 404-ой виртуалы дистанцировалась от битвы. Знал он и то, что след загадочной блокировки на данные о принадлежности 404-ой джийанам вел в виртуальность. Поэтому, хоть схема возврата власти над собственной памятью виртуалам Дэну и была известна, он не торопился ей воспользоваться.

— Они не настоящие люди, — заявил он отцу однажды в детстве. — Там другое прячется.

Дэн хотел объяснить, что все эти разные лица, которые сменяют друг друга на одном — иллюзии. Они как слои краски на холсте, но если удалить последний — проступит лик чудовища. Какой-то жуткий монстр кутается в тысячу слоёв одежды, чтобы люди не разглядели его сути, но в дырах зрачков она видна… Хотел, но не сумел. А Антон прищурился и будто враз разгадал всё, что думал Дэн. Мужчина криво усмехнулся и успокаивающе похлопал его по плечу:

— Нет, сын, они — люди, самые настоящие, — серьёзно сказал он. — И, поверь мне, это в них и есть самое страшное.

Дэн шёл знакомой дорогой. Два раза на перекрёстках он сворачивал направо, один налево. Обойдя высокое здание, под завязку набитое иллюзиями офисов, в которых не было ни одного работника, он оказался перед домом поменьше. Это квадратное здание, построенное в старинной манере, было резиденцией главы виртуалов «Красавицы». Будучи по делам в виртуальности, Дэн в первую очередь всегда заглядывал к виртуальному коллеге отца, Джаду.