Эромахия. Демоны Игмора - [5]

— Проклятые трусы!

— Лоренеты, батюшка? — подхватил Отфрид. Он знал, что отцовское красноречие требуется поддерживать короткими репликами. — Но ведь гонец не от них? Это графский герб?

— Да, Отфрид, нас почтил посланием его светлость Оспер. Треклятые Лоренеты, сучье отродье, принесли ему жалобу. Помнишь того парня, у которого мы прихватили бабу с гаденышем? Я ведь отпустил их, волоса на голове не тронул! Ч-черт, даже это припомнили. А вообще, список претензий большой.

Барон умолк, и Отфрид осторожно вставил:

— Да, батюшка. Список и должен был оказаться большим. Мы не сидим сложа руки.

— Верно, клянусь шпорами! — вскричал отец. — Список должен быть велик, и, ручаюсь, вскоре он пополнится! Лоренеты дорого заплатят мне за эту подлость! Жаловаться графу! Тьфу! Вот слизняки! — Барон, ворча, полез под стол и извлек кувшин. Встряхнул, выдернул зубами пробку. — Ладно, Отфрид, ты можешь идти. Мне надо сосредоточиться над посланием.

Последние слова Фэдмар произнес, наклоняя горлышко кувшина над серебряным кубком. Полилось вино.

— Письмо графу? — спросил Отфрид, раскладывая перед отцом пергаменты, чернильницу и футляр с перьями.

— Нет… — Барон сделал первый глоток, подумал, допил вино и кивнул: — Ступай!

Отфрид повернулся и пошел прочь, за спиной снова раздался плеск — барон наливал вторую порцию.

Теперь Отфрид задумался над тем, что в мире существуют и иные силы, помимо дружины отца и солдат соседей. Есть граф… Барона Фэдмара заметно беспокоит вмешательство этого вельможи в распрю с Лоренетами. Но граф — наместник короля, а его величество, конечно, куда могущественнее Оспера. Мир чересчур велик и сложен — есть в существующем порядке вещей нечто неправильное. Гораздо проще делить Вселенную на замок Игмор — и прочее. Делить людей на Игморов — и слуг. Когда-нибудь так наверняка и обернется. Наверняка.

* * *

К обеду отец не вышел — должно быть, увлекся сочинением письма, так что Отфриду пришлось сидеть одному во главе стола у стены, украшенной мозаикой. Было любопытно, что затевает барон, но Отфрид не беспокоился — по крайней мере имя адресата он сможет вызнать, когда станут снаряжать нарочного.

Гонец уехал на следующий день, да не один, а в сопровождении трех латников. Это было удивительно: никогда прежде отец не проявлял такой заботы о бумагах. Стараясь не подать виду, что заинтересован, Отфрид крутился поблизости, пока конвой снаряжался и седлал коней. Наконец прозвучал пункт назначения — замок Эрлайл. Название показалось знакомым, но кем приходится отцу адресат, юный баронет не припоминал.

Из разговоров Отфрид понял, что граф Оспер вызывает отца на суд. Истцы — не только Лоренеты, но и еще кое-кто из соседей. Лоренет же выступит представителем группы жалобщиков. Баронет видел, что отец волнуется, и старался пореже попадаться ему на глаза.

Через три дня вернулся посланец и привез письмо от господина Эрлайла. Барон нетерпеливо вырвал пергамент из рук гонца, прочел и немедленно просветлел лицом. Тогда Отфрид, набравшись смелости, попросил взять его с собой в Мерген на графский суд. Барон согласился и объявил:

— Как бы там ни было, Эрлайл выручит. Он сумеет что-нибудь придумать, вот увидишь. Да он уже придумал, клянусь хвостом Сатаны! Поедем вместе, конечно! Это окажется даже поучительно для тебя, Отфрид. Поглядишь на графа, да и на соседей забавно посмотреть, когда они вместе. Не будь меня, псы перегрызлись бы между собой… но когда рядом волк, свора скулит в лад.

Хотя барон и надеялся на этого Эрлайла, сын замечал, что Фэдмар все же обеспокоен предстоящим судом. Во всяком случае, собирался Игмор весьма тщательно, целый день подбирал платье, послал за портным в Трибур, ближний городок — подогнать костюм Отфриду, так как «малец успел вырасти из прежнего тряпья». Баронет, как и любой мальчишка на его месте, радовался всякому свидетельству собственного взросления, но, честно сказать, он был не слишком рослым для своего возраста. Неоднократно Фэдмар Рыжий сетовал, что сынок пошел в мать, тонковат в кости. Сам-то старший Игмор был мужчиной крупным и в плечах широким…

Неделей позже сборы были окончены. Между прочим, Фэдмар велел оруженосцу упаковать полный доспех. Из отцовских слов Отфрид понял так, что это посоветовал таинственный Эрлайл, но для чего могут понадобиться латы — оставалось неясным. Впервые баронет видел, что грозный Игмор слепо подчиняется другому человеку. Кто этот господин? Воображение рисовало огромного великолепного воина…

Отфрид старательно, затаив дыхание, вытерпел все примерки, чтобы портной как можно лучше скроил и подогнал по фигуре новый камзол и брюки. Не вертелся и даже носом не шмыгал. Хотелось не ударить лицом в грязь перед графом, да и перед Эрлайлом, которого так уважает отец.

Наконец все было готово, Фэдмар в последний раз велел сенешалю смотреть в оба, пока господа отсутствуют, наорал на выстроившихся во дворе латников, чтоб держались настороже, грозно оглядел свиту — отборных солдат, надевших по случаю выезда в столицу графства лучшие доспехи и плащи… Взвыли лебедки, загрохотал мост. Конвой выступил в Мерген.

* * *