Эридиана - [78]

Принесли кофе. Барру показалось, что когда юноша открыл дверь, в комнату донеслись звуки выстрелов, но Линард на это не отреагировал.

— Да, я люблю книги, — ответил хозяин, — вот только если вы не врач или биолог, они вас не заинтересуют. Это, знаете ли, библиотека специалиста.

— Да, — улыбнулся Барр, — я больше люблю книги по экономике, а когда устаю, то читаю детективы.

— Вы счастливый человек, у вас есть время заниматься такой глупостью, как детективы. — Глядя прямо в глаза Барру, хозяин, не меняя интонации, сказал:

— Простите, я несколько прямолинеен.

— Это не глупость, есть интересные вещи. — Барр какое-то время размышлял над тем, а не рассказать ли Линарду о сегодняшнем ограблении. Инспектору вдруг захотелось посмотреть на реакцию собеседника, но он тут же решил не раскрывать карты, поэтому Барр допил кофе и встал.

В дверях появился юноша.

— Джек, покажите господину Вулу все, что он захочет увидеть.

Линард встал и проводил Барра до двери.

Дом был совершенно пуст, хотя инспектор готов был поклясться, что чувствует присутствие множества людей.

— В таком большом доме, наверное, скучно жить одному? — Спросил он у своего провожатого.

— Хозяин занимается наукой, ему некогда скучать, — сухо ответил юноша.

Барр осмотрел противопожарную сигнализацию, пломбы на электрощите и увидел широкую лестницу, ведущую вниз.

— Что там?

— Винные погреба и лаборатория. Хотите взглянуть?

Барр шагнул на ступени, и ему показалось, что юноша напрягся. Секунду-другую инспектор колебался. Долголетняя служба в полиции приучила его доверять своей интуиции, и он покачал головой:

— Нет, я думаю, там все в порядке.

Джек чуть заметно дернул губой. Пахнуло духами. Барр оглянулся, в полушаге от него стояла горничная.

«Черт, здесь все сделано для того, чтобы подобраться к человеку незаметно. Она ходит на высоких каблуках так бесшумно, словно обута в кроссовки».

Девушка приветливо улыбнулась, но инспектор ощутил, что ее отношение к нему изменилось. Лучистые карие глаза горничной, как показалось Барру, метнули в него холодный огонь.

Девушка протянула юноше узкий лист бумаги. Тот почти мгновенно прочел записку.

— Извините, — он склонил голову, — неотложные дела. Чем еще могу быть полезен?

— Благодарю, я все закончил.

Барр взглянул на часы и удивился — короткая, как ему показалось, экскурсия по дому заняла два часа.

— Хозяин ждет вас, — девушка повернулась и пошла вперед.

Барр шел за ней и внимательно рассматривал длинные, высоко открытые ноги, но в этот раз это прекрасное видение не успокаивало его. Снова ругая свою мнительность, он не смог отделаться от ощущения, что в чем-то ошибся.

Линард встретил его так же приветливо, как и в начале. На столе рядом с кофе стояла бутылка коньяка и лежала раскрытая коробка конфет. Хозяин с интересом посмотрел на инспектора и, широко улыбнувшись, указал на кресло. Сели. Линард разлил коньяк.

— Думаю рюмочка «Камю» вам не помешает? Вы человек осторожный и прекрасный автомобилист, вам наши дороги не страшны.

— С чего вы взяли, что я осторожен? — Барр посмотрел прямо в глаза Линарда.

— Я же вам говорил, что занимаюсь биологией и медициной. Этот род деятельности учит вниманию. Конечно, — хозяин первым пригубил свой коньяк, — это объяснить невозможно. Штрихи в поведении, ощущения. Потом ваша работа, — он широко улыбнулся, — вы должны быть осторожным человеком. Риск — удел ученых и преступников.

— Странно, — инспектору казалось, что с ним играют, как с мышкой, и он прикинул, что будет делать, если сейчас придется защищаться. Мускулы налились, и Барр незаметно, одним движением ног, чуть-чуть отодвинул свое кресло от стола. — Вы объединили представителей двух диаметрально противоположных профессий. Если вообще преступление против общества можно назвать профессией.

— Но ведь называют же профессией проституцию. Хотя, уходя корнями в биологическую суть человека, она в простом виде, всего лишь вид заработка.

— Может быть, если смотреть на жизнь глазами проститутки. — Барру захотелось разозлить Линарда, чтобы тот сделал какой-нибудь поспешный шаг. Но собеседник захохотал. Он смеялся широко и открыто, захлебываясь от удовольствия.

«И чего я волнуюсь, — глядя на его мужественное, открытое лицо, подумал Барр, — разве так может смеяться преступник?»

— Прелесть, просто прелесть, — продолжая похохатывать, произнес Линард, — вам пальца в рот не клади, руку по самый локоть отхватите. Ловко вы меня поставили в угол. Знаете, эти несоизмеримости от недостатка общения. Десяток слуг, да пробирки в лаборатории. Каждый ученый в определенной степени себя обкрадывает. И уж, конечно, в этом смысле совершает преступление против личности, — в его голосе послышалась какая-то грустинка, — и самое страшное, что эта личность- ты сам.

Барру стало легко и спокойно. Жмурясь от удовольствия, он допил свой коньяк и встал.

— Да, да, я понимаю, — Линард развел руками, на его лице появилось сожаление, — работа есть работа. Я был рад познакомиться с вами, господин Вул.

Барр спустился по широкой лестнице, открыл дверцу автомобиля, взглянул снизу на стоявшую на ступенях горничную и включил двигатель. И только взявшись рукой за рычаг переключения скоростей, он понял, что в машине побывал кто-то посторонний. Резиновый коврик был чуть-чуть сдвинут. Еще продолжая улыбаться девушке, инспектор тронул машину и носком туфли приподнял край коврика. На полу лежала красная папка, туго набитая бумагой. Он отъехал от дома и, не останавливаясь, осмотрел салон, потом открыл отделение для перчаток. Здесь лежал диктофон. Антон взял его в руки и нажал кнопку воспроизводства.