Эридиана - [23]

Последней в ракету ушла Яната, и я увидел, как она на минутку остановилась, и ее губы шевельнулись.

Хлесткая струя выхлопных газов обожгла площадку, н ракета ушла, набирая скорость, к окололунной орбите, к большому фотонному кораблю.

Мы, совсем грустные, уже собирались уйти, когда я заметил что-то светящееся в стороне от стартовой площадки. Это был лучистый кристалл величиной с большое яблоко, а под ним белела записка. Конечно, наша подруга с Дрейнау не захотела оставлять товарищей без прощального подарка.

«Видите, я действительно инопланетянка. Теперь вы можете спросить, почему я все рассказала вам? Да потому, что я всегда знала о ваших мыслях и желаниях, всегда считала вас своими друзьями, теперь вы отдалены от меня многими парсеками. И я верю в вас, верю, что вы создадите звездолет. Я еще обязательно прилечу на вашу прекрасную планету, а кристалл — на память.

Мы тоже дети Солнца! До свидания. ЯНАТА».

Юрка еще раз перечитал конец письма:

— Интересно, как она узнала о звездолете? И что это за туманная фраза в конце записки: «Мы тоже дети Солнца»?

Я шел, с тоской повторяя ее имя: «Яната… Яната» — загадочное, космическое, голубое и прекрасное, как оставленный ею кристалл. «До Альфераца очень далеко!» — вспомнились слова Янаты.

— Слушай, может надо рассказать о ней кому-нибудь? — сказал Юрка. — Все же контакт с представительницей другой планеты?

— Ты думаешь? Да нам же никто не поверит!

— А кристалл?

Я только махнул рукой.

— Как ты думаешь, она еще прилетит? — опять сказал он.

— Спроси что-нибудь полегче, — вздохнул я и замолчал. Притих и Юрка. А я все думал про Янату, иногда называя ее про себя «марсианкой», хотя хорошо знал, что она еще дальше — из другого созвездия, из мрачных глубин космоса.

Интерес-ная-я штука! Когда назавтра я спрашивал у всех ребят подряд, кто из них видел Таньку Волкову, на меня смотрели, как на сумасшедшего.

— Какую Волкову?

— То есть, как какую? Таню, которая рядом с Володькой Соломиным сидела?

— Борька, да что с тобой? Может съел чего-нибудь? — уставилась на меня Светка Нагорная. — Володька Соломин второй год один за партой сидит.

Это было необыкновенно — у всех в классе, как резинкой, стерло все воспоминания о Янате. Никто даже не пытался припомнить про планеты Геммы и о том, как Яната увиливала от субботников.

Наконец, когда я в третий раз стал допытываться о так называемой Тане Волковой у Ирки Мухиной, та пощупала у меня лоб и сказала:

— Иди-ка ты, Борька, домой сегодня.

Домой я все же не пошел. Всем было весело, исключая нас с Юркой. Иногда мы обменивались таинственными взглядами и торжественно клялись сохранить все в глубокой тайне.

…Весело прозвенел звонок, возвестивший о конце учебного дня. Класс загудел растревоженным ульем.

— Тихо, ребята! Сядьте на места! У меня объявление, — прокричала Ирка Мухина, любительница громких фраз. Все помнят тот случай, когда она еще в четвертом классе взялась оформлять классный уголок и навешала самодельных воззваний вроде: «Железная дисциплина — залог здоровья» и «Собирай металлолом — витаминов много в нем!»

— Кому говорят, тихо! — стучала ладошкой по столу Мухина.

— Опять! Неужели нельзя было на перемене сказать! — простонал я.

— Новостей на пять минут! Ведь ты же всех задерживаешь, — прошипела Ирка.

— Да хотя бы и на две минуты! Пока! Чао! — И я двинулся к двери.

Однако Юрка предательски не откликнулся на мой призыв, да к тому же выход из класса загородили девчонки — не будешь же с ними драться! Я демонстративно прислонился к стене двери, насвистывая: «А нам все равно…»

— Я не начну до тех пор, пока Краснов не сядет на место, — занудным голосом протянула Мухина.

Под возмущенный гул класса я направился к своей парте, швырнул портфель в парту и уничтожающе глянул на Юрку — предатель.

— Во-первых, — начала Ирка, — мы завтра выйдем на субботник по сбору металлолома. Нужно приобрести книги для строителей БАМа. И во-вторых, в воскресенье идем на лыжах в лес, с нами будет учительница по географии Наталья Александровна. Вот и все, — Ирка взяла портфель и вышла.

— Ха, красавица! — презрительно сказал я, — Юра, пошли.

Но он будто оглох. Я легонько дернул его за воротник. Мы вышли из школы. Мягко искрился снег. В вечернем небе загорались первые звезды.

— Хорошо, только жаль, что не видно Андромеды, — сказал я, чувствуя, как проходит паршивое настроение. — Да, хорошо. А ты поедешь в лес, Юрка?

— Обязательно поеду.

— Знаешь, мне пришла в голову мысль: если заменить в ракетном топливе…

Занятые этими важными размышлениями, мы совсем незаметно дошли до дому. Надо прямо сказать, что после отлета Янаты мы с особым рвением принялись за изобретение звездолета. С еще большим усердием читали книги по ракетной технике, астрономии и астрофизике. С энтузиазмом взялись за математику и физику. Кубоквадратыч с изумлением смотрел на Юрку, у которого отметки сроду выше тройки не поднимались, а тут вдруг три пятерки подряд!

Два дня, оставшиеся до воскресенья, пролетели незаметно. В это утро я проснулся сам. Удивительное дело- в праздничные дни всегда легко встается! Солнечный луч упал на полку с книгами, и там заискрился голубой кристалл — подарок Янаты.