Эра супергероев. История мира в 5 журналах и 3 комиксах - [8]

Немцы понимали ситуацию правильно: какой смысл уничтожать британских военных, если Хармсуорт все равно отыщет для начатой им войны новых? Поражать врага нужно в самое сердце, а оно теперь стучит в ритме типографского станка. Медиаимперии поделили планету и делали с ней, что хотели. Люди, вроде Альфреда Хармсуорта или Фрэнка Мэнси, были богаты, влиятельны и полны решимости изменить мир в соответствии со своими представлениями. Как только XX век наступил, они взялись за дело.

Глава II Роман «Парижские тайны» и изобретение прозы

Никто и не заметил, как власть в Европе и США постепенно перешла к медиамагнатам. Именно эти люди теперь определяли, как именно станут жить их подданные. Каждая передовица принадлежащих им газет была как королевский указ. Каждый новый блок новостей читался будто Священное Писание.

А для того чтобы их власть стала и вовсе незыблема, владельцы медиаимперий создали никогда прежде невиданную штуку. Называлась она «литература».

1

В марте 1831 года директором парижской Гранд-опера стал Луи-Дезире Верон. На тот момент ему едва исполнилось тридцать. Единственное, о чем он мечтал, — разбогатеть.

До изобретения кино в тот момент оставалось еще лет пятьдесят. До повсеместного внедрения радио — почти век. Так что индустрия развлечений выглядела хиленько. Единственный шанс весело провести вечерок как раз в том и состоял, чтобы сходить на балет, потаращиться на длинные ножки балерин.

Заняв директорское кресло, Вернон запустил сразу несколько масштабных проектов. Самым масштабным стала опера «Роберт Дьявол». По ходу дела главный герой ночью забирается в брошенный монастырь, где его встречают повылезшие из могил призраки грешных монашек. Вернону хотелось, чтобы зритель увидел такое, чего прежде и представить себе не мог. Он нанял постановщика спецэффектов, который умудрился сделать так, чтобы монашки не только прыгали над сценой метров на пять-шесть, но и в самом конце улетали бы, маяча кружевным нижним бельем, вертикально вверх.

Публика была в нокауте. Шоу тут же провозгласили «самым необычным зрелищем со времен изобретения театра». Очереди перед кассой не могли рассосаться несколько лет подряд. Как-то прямо во время спектакля исполнительница главной роли сорвалась с тонкого троса и грохнулась на нарисованные руины, сломав ногу и перепортив кучу реквизита. Но даже это не могло бросить тень на репутацию Вернона как самого толкового продюсера в развлекательной индустрии тех лет.

Выжав из театрального искусства все, что возможно, Луи-Дезире стал подумывать, куда бы дальше вложить заработанные бабки. Вместе с компанией приятелей он каждый вечер обедал в лучших ресторанах Парижа, ездил к самым красивым девушкам Парижа и устраивал самые развеселые вечеринки в Париже. На все это нужны были деньги, и Вернон активно присматривался: на чем бы еще попробовать нажить?

Кто-то из собутыльников посоветовал присмотреться к издательскому бизнесу. Воодушевившись, Вернон купил газету Constitutionnel. Однако ничего, кроме убытков, она ему не принесла. Вечеринки Вернона месяц от месяца становились все менее веселыми. Деньги таяли, и нужно было что-то предпринимать. Но что именно, Вернон не понимал.

Самым близким его приятелем в тот момент был молоденький пижон, которого звали Эжен Сю. В жизни этот молодой человек успел повидать немало, а теперь (точно так же как и Вернон) подумывал, как бы поправить свое финансовое положение. Именно он помог Луи-Дезире сделать шаг, который превратил их обоих в миллионеров.

Папа Эжена был самым известным парижским хирургом. Когда у папы родился сын, свидетелями на церемонии его регистрации выступали Жозефина и Эжен Бонапарты (жена и пасынок Наполеона). Сам папа несколько лет спустя стал личным доктором короля Карла X. Правда, сын по его стопам не пошел. Яблочко от яблоньки упало ох как далеко. Уже в пятнадцать лет единственное, что интересовало Эжена, — это бабки, телки и хорошенько напиться. Вместо того чтобы учиться, паренек не вылезал из театров, борделей и ресторанов. В те годы эти заведения совсем друг от друга не отличались.

После того как Эжен с приятелями вылакали все запасы папиных коллекционных вин (а среди них находилось несколько бутылок, подаренных австрийским императором и прусским королем), Сю-старший понял, что меры нужно принимать срочно. Сына он отправил в действующую французскую армию, которая как раз тогда сражалась в Испании. Потом настоял на том, чтобы тот поступил во флот. Как корабельный врач, Эжен посещает экзотические острова и Южную Америку. Но, вернувшись, тут же крадет у папы часы, принадлежавшие когда-то последнему французскому королю, продает их и на вырученные деньги устраивает пирушку для старых приятелей. Не выдержав, папа умер от огорчения, и после этого непутевый сын пустился во все тяжкие.

Его состояние оценивалось в громадную сумму: одна только рента приносила до восьмидесяти тысяч франков в год. Эжен переезжает в роскошную квартиру, велит поставить там ванну из слоновой кости, ездит в театр на трех каретах, сопровождаемых тремя лакеями, и вроде бы спит одновременно с тремя любовницами. За одной из них (куртизанкой Олимпией Плисье) пробовал ухаживать молоденький Бальзак, да только куда ему было против блестящего Сю!