Эра синих динозавров - [2]

Не знаю, нарочно или нет, но синие динозавры захватили мир. Люди давали мне деньги за то, что я держал динозавров в страхе и не позволял им уничтожить цивилизацию. Мне платили много, возможно, даже слишком много денег. Динозавры вторглись в литературу и кино, захватили художественные галереи, и среди них были огромные, гигантские экземпляры из железа и пластика. Они стали появляться на площадях во время празднеств и фестивалей. Люди были счастливы видеть их, а дети просто сходили по ним с ума.

Меня приглашали на всевозможные обсуждения, и я объяснял биологические ритмы динозавров, их питание и то, что следует ждать от них в дальнейшем. Люди говорили, что я гений, но я не думал, что это правда. Я чувствовал себя так, будто кошки поселились у меня в груди и скребутся изнутри. И я совсем не понимал, что это такое. Мне ничего не оставалось, как только сидеть на месте, потихоньку жить и как можно меньше волноваться. Есть вещи, которые замечаешь, только когда они уже случились.

Синие динозавры заговорили. Они были повсюду на телевидении, добрались до театра и получали награды. Они жили в больших парках с аттракционами, как это часто рисуют в комиксах. Это была их великая Эра. Они правили миром, но от подобных животных этого следовало ожидать.

Всё это время я жил в одиночестве, в потаённой пещере, из-за странной печали, что не покидала меня. У меня внутри, я чувствовал, по-прежнему  были те странные кошки со множеством скребущих коготков, и сколько я ни пытался, я не находил способа избавиться от них. Есть? Пить? Читать? Глотать таблетки? Ничего не помогало. Я уничтожал гигантов, но здесь, с этими маленькими монстрами, я ничего не мог поделать.

Я проводил дни напролёт в войне с ними, я сжёг за собой все мосты, разорвал все контакты, что имел с людьми. Кое-кто ещё порой наведывался ко мне и приносил новости, но, как правило, гости уходили быстро и их визиты не доставляли мне удовольствия. Динозавры выросли достаточно, и теперь могли сами постоять за себя; в некотором роде люди были ими одомашнены и охотно терпели их.

Таким образом, во мне было всё меньше надобности.

Так продолжалось по инерции в течение какого-то времени, пока не произошла планетарная катастрофа. Я не видел, чтобы на Землю упала реальная, настоящая комета, но что-то точно обрушилось, оставив глубокий кратер с зазубренными краями.

Стало холоднее, пепельная пыль мешала солнцу согревать землю, и после тёмной и долгой-долгой ночи пошёл снег. Повалил хлопьями, горстями, навалил сугробы. Снег похоронил под собой очертания Земли. Синие Динозавры были примитивными животными, хладнокровными созданиями, нуждающимися в солнце. С наступлением этого оледенения они, конечно, не могли долго продержаться.

Динозавры вымерли, и эта особенная доисторическая Эра закончилась, как и многие другие до неё, уступив место тёмному и тусклому Ледниковому Периоду. От Динозавров остались одни неодушевлённые фрагменты в геологических слоях. Это был конец тихий, безмолвный, и постепенный, но это был конец. Исчезли гиганты из железа и пластмассы, исчезли динозавры из кино и со страниц книг.

Я больше не был заинтересован в этом деле и, казалось, ни в чём другом тоже: нужно было противостоять морозу и добывать себе пищу, чтобы пережить эту новую полную трудностей эпоху.

Меня много раз просили сделать так, чтобы динозавры вернулись; люди надеялись, что с ними вернётся и тёплое небо, но я не мог помочь им. Не с этим холодом, что леденил меня. Не с этими маленькими монстрами, скребущими изнутри.

Я сделался сильным и загорелым, с густой бородой и узкими глазами. У меня были короткие руки и несколько тяжёлая походка. Я спасался от мороза, затворившись в своей пещере; я был напуган огромными жёлтыми мамонтами, молодыми саблезубыми тиграми и много чем ещё, что появилось вскоре, и в чём я не видел ни малейшего смысла. Зародились новые языки, люди общались способами, которые были мне не понятны. Они разрисовывали лица и красили волосы, вставляли кольца в носы и татуировали тела. Это были дикие племена. Безумные.

Даже в этот холодный период я ощущал грусть. Когда я охотился на пищу, когда бродил по этому замёрзшему ландшафту, когда, неизбежно, какая-нибудь женщина прокрадывалась в моё логово в поисках тепла, - маленькие монстры вновь восставали внутри, говоря мне: что-то идёт не так.

Мои ночи были беспорядочны, и я едва отличал сон от бодрствования. В одну из таких ночей я вышел из убежища, привлечённый необычайным светом  множества ослепительных вспышек. Безумные племена праздновали, но я не понимал, что они празднуют. В эту грустную Эпоху нечему было радоваться. Я с трудом побрёл по снегу, потерянный, своим тяжёлым шагом пещерного человека, того менее развитого вида, что так и не эволюционировал. Я смотрел на мир и не понимал его. Новые слова мне не давались, у меня не получалось сказать миру новое слово.

Шагая своей неровной поступью, я врезался в небольшого динозавра,  лежащего на дороге. Я едва не наступил на него. Он был маленький, пластмассовый и синий. Зубы у него были немного разрушены, видимо, по нему проехала машина. Помню, я остановился и несколько минут разглядывал его, и давно погребённые чувства воскресали во мне. Как она была хороша, та далёкая Эра. Всё воплотилось здесь, в этой игрушке из пластика. Я взял динозавра в руки, но тот не рычал. Не сделал ничего такого, что можно было ожидать от динозавра, пусть и некрупного, как этот. Он был неподвижен. Всего лишь игрушка для глупых игр, пустышка. Пришельцы больше не хотели захватить мир, кровожадные пираты уплыли и погрузились на дно, роботы были безжизненными кусками железа.