Эра Лобановского - [33]

Представляете, какие громы бушевали над головой Маслова? Но он стоял на своем, как скала. А когда ему сообщали о какой-нибудь новой публикации и претензиях в местной прессе (сам он ее, как правило, никогда не читал), «дед» только отмахивался: «Все это буря в стакане воды!»

Жизнь подтверждала правоту дел В. А. Маслова, и «скала» устояла. А через два года после его прихода в Киев известный обозреватель Лев Филатов, вернувшись с чемпионата мира в Англии, одну из своих статей начал словами:

«...Ходил по Лондону задумчивый, молчаливый человек. На чемпионате к делам нашей сборной он не имел отношения, наблюдал только игру команд одной из подгрупп. В то же время он имеет все права называться лучшим тренером советского футбола шестидесятых годов...» Это строки о В. А. Маслове. Почему статья начиналась именно с упоминания о нем? Л. И. Филатов это объяснил: «Надо ценить мастерство своих тренеров, уважать их мысли, прислушиваться к ним».

Действительно, В. А. Маслов — один из немногих наших специалистов, кто не стал восторгаться «новинками», увиденными на чемпионате мира в Англии:

— Я решительно против того жесткого футбола, который видел на английских полях,— говорил он после своего возвращения из Лондона. Я за артистизм, за зрелищный футбол. Меня радует, что молодые динамовские игроки стоят на таких же позициях. Только игра, а не работа, только свободная импровизация и творчество, а не механическое исполнение задумок тренера. Самое неприятное впечатление оставила у меня команда ФРГ — команда-робот. Атлетизм сам по себе ничего не стоит, если он — не компонент тонкого и ажурного, как вуаль, комбинационного стиля.

За годы работы Маслова в Киеве у меня с ним сложились добрые отношения. Скорее всего, потому, что он знал моего отца — известного довоенного боксера и послевоенного тренера по боксу. Однажды поздним вечером в Гагре, куда я приехал делать большое интервью с Масловым и репортаж о подготовке динамовцев к сезону (к тому времени они уже были трижды кряду чемпионы страны), «дед», пребывая в добром расположении духа, мягко сказал мне: «Ты все-таки свой — спортивная косточка... А был бы чистым журналистиком, я бы тебя в команду не пустил...»

Между прочим, на первых порах Маслов не воспринимал и тренерский тандем Базилевич — Лобановский всерьез. Весной 1974-го откровенно мне в этом признался:

— Не верю я что-то в это начинание. У команды должен быть один хозяин.

Правда, осенью того же семьдесят четвертого «дед» изменил свое мнение. Победа динамовцев на первых двух этапах розыгрыша Кубка кубков не оставила и тени сомнения в истинной силе команды: в четырех встречах с сильными клубами Болгарии и ФРГ — четыре победы «Динамо»! Но дело даже не в счете, а в игре, которую демонстрировали динамовцы в ответственных матчах европейского турнира. Эта игра и дала повод бывшему тренеру киевлян Виктору Александровичу Маслову, специально прилетевшему в Киев, чтобы посмотреть матч с «Айнтрахтом», еще до начала встречи сказать журналистам:

— Девять лет назад, находясь в хорошей форме, мы дебютировали в европейских турнирах. Все уже тогда ждали от киевлян весомых побед. Но это особые турниры, и, чтобы побеждать в них, надо созреть. Мне думается, что теперь к киевлянам пришла пора зрелости. Я уверен, что сегодня все будет хорошо, хотя «Айнтрахт» — твердый орешек...

А что, интересно, Базилевич и Лобановский, уже став тренерами киевлян, думали о Маслове, который отчислил их из киевского «Динамо» как «несовременных игроков»? С каждым из них на этот счет у нас были довольно откровенные беседы. И ни от одного я ни разу не услышал в адрес легендарного для нашего футбола тренера какого-либо недоброго слова. Откровенно признаюсь, что услышал то, что и хотелось услышать. И это радовало, ибо мысли о корнях наших — и не только в спорте — давно не давали покоя. Базилевич и Лобановский, не позируя, не говоря об этом вслух, наверняка понимали — и это чувствовалось,— что жить, абстрагируясь от мудрости корифеев, значит просто обкрадывать свою теорию и практику работы с командой.

...В одном из очерков когда-то прочел, что у Лобановского-футболиста была «серьезная ссора с Масловым». Когда хотел уточнить, в чем же именно она состояла, Валерий рассмеялся:

— Чушь! Никакой ссоры не было. Это все равно, что спросить меня сегодня: «Какая у вас была ссора с Буряком?» Буряк большой игрок, но сегодня он уже не может делать то, что нужно команде. Другое дело, я, как игрок, мог не понять действия Маслова. Так вы уж меня простите, не мог я, Лобановский-игрок, подняться до уровня Маслова-тренера. Совершенно иной уровень понимания, другой уровень мышления! Но, став тренером, к Виктору Александровичу Маслову я всегда относился однозначно: с глубочайшим уважением. Маслов — умница, и говорил я об этом всюду!

Это действительно так и было. Лобановский-тренер оправдывал действия Виктора Александровича Маслова, отчислившего Лобановского-футболиста из команды.

— Маслов имел полное право на такой шаг,— говорил Лобановский. Он ведь уже замыслил для киевского «Динамо» игру, для которой нужны были не такие футболисты, как Базилевич и Лобановский, а игроки совершенно другого типа. Вот нас иногда упрекают за то, что мы стремимся моделировать игру, вносим в нее порядок, который будто бы ее сушит, лишает элементов свободной импровизации. Но разве Виктор Александрович Маслов, одареннейший человек, пусть и не знавший научных основ, не пришел своим умом к идее моделирования в том же киевском «Динамо»? Это требования современного футбола, а не чьи-то умствования!