Эра Броуна - [35]

Трибуна была очищена лишь через полчаса после начала ритуала. Группа фанатиков-мазохистов была арестована, часть из них уже успели нанести себе плетками или цепями телесные повреждения малой и средней тяжести. Один человек скончался в реанимации от полученных при Очищении ожогов…»

Глава седьмая 3 ОКТЯБРЯ

36

«По сообщению агентства „Пресса-Латина“, несмотря на круглосуточную охрану активистами Африканского союза за свободу и нарядом городской полиции, в ночь на воскресенье 3 октября к памятнику Махди, только что установленному в центре Вашингтона, было подложено мощное взрывное устройство. Бронзовая фигура генерала и мраморный постамент полностью уничтожены.

Председатель АСС Албамба Смит в ответ на это заявил: «Теперь мы поставим по точно такому же памятнику на каждой вашингтонской площади!» Президент США выразил свое сожаление в связи с произошедшим актом вандализма…»

37

ХАБАД(З)

«Если… дело… в твоих… руках… я… спокоен…» – выдавливал из себя по одному слову вконец ослабевший Махди. Эта сцена намертво впечаталась в память Хабада, хотя он и сознавал в глубине души, что в действительности все было несколько иначе. «Наследник дела моего…» Ха-ха. Этих наследников набралось не менее трех десятков, когда наступило время подхватить выпадающее из окостеневших рук кормило. Пришлось изрядно попотеть и с ног до головы умыться красненькой «водичкой», чтобы оно не оказалось в лапах сладкоголосых приверженцев Ложного Пути. Слишком много под конец развелось в окружении Махди предателей и болтунов – к большому пирогу власти всегда слетается туча мух…

«Наследник дела моего… – раз за разом повторял слова Вождя генерал Хабад, чтобы еще больше укрепиться в своем решении. – Тебе одному доверяю я… Жадные растащат, слабые растеряют, сильные перегрызут друг другу глотки. Ты средний, ты серый – ты сможешь сохранить в неприкосновенности и даже преумножить великое наследство». Подобный разговор действительно был, правда, не с ним одним – и вел его не изнемогший от жизненных тягот Махди, а личный секретарь Вождя Сайд Гиза, мир его праху…

Теперь не стало ни жадных, ни сильных – перебиты все до единого. Ну а слабые запуганы на десять поколений вперед. Однако эти жертвы оказались напрасными – все равно все растащили, растеряли. Не стало Хозяина, и распался Щит Свободы – от мыса Альмади до мыса Рас-Хафун. Происки ЦРУ и ГРУ? Не обошлось и без них, но главное, народ Африки еще не готов к подвигу, он пока не сознает своего высокого предназначения…

Хабад решительно подошел к столику, включил видео-фон.

– Соедините меня с комиссаром телестудии. Несколько секунд в аппарате что-то щелкало и клацало.

Связь была все еще на уровне каменного века.

– Ибрагим Ширази слушает.

– Добрый день, соратник. Здоровы ли ваши наследники?.. Сегодня вечером я должен обратиться к своему народу.

– Как прикажете менять программу, соратник? – осведомился комиссар, даже не удосужившись ответить на ритуальный вопрос генерала. В голосе его звучало раздражение – многосерийная мексиканская мелодрама пользовалась большим успехом у зрителей, а ведь скорей всего, пострадает именно она. – Может быть, выкинуть документальный фильм о голоде?

– Не стоит. Он будет наглядным подтверждением моих слов – хорошим фоном для обращения… Мне потребуется всего двадцать минут, соратник. Передвиньте как раз на это время ваш богомерзкий фильм – от этого все только выиграют… 3начит, сначала делаем запись, а эфир – в двадцать два ровно.

– Слушаюсь, соратник… – пробормотал Ширази и отключился.

Какими ничтожествами приходится себя окружать, чтобы подстраховаться от смертельного удара в спину, – подумал Хабад, сплюнув под ноги. – А мелких уколов можно не бояться – москиты не повалят слона…

Бедняга Ширази даже и представить себе не может, что именно сегодня наступает новая эра. Всего каких-то десять часов осталось… Ничтожный пожиратель «сникерсов»! Ему явно пришлась по нраву наступившая передышка, он бы с радостью окончательно обуржуазился, отрастил брюшко и заведовал моим телевидением до глубокой старости. Но червяк предполагает, а вождь располагает…

Хабад снова включил видеофон. Чтобы дозвониться отсюда до Лысого, спрятавшегося где-то в недрах самодовольной Швейцарии, потребовалось около десяти минут.

– Что вам угодно? – низкий утробный голос. На экране сохранилась серая пелена – его собеседник не хотел включать изображение. В голосе нетерпение и тревога.

– Вам привет от старинного друга в Дофаре… Не забыли такого?

– Да-да, спасибо. Я вас слушаю, – встрепенулся Лысый.

– Когда бы вы хотели увидеться с ним? – Это значило: «Когда может вылететь ваш самолет?»

– Я готов хоть сейчас, но… есть ли у него, где меня принять? – Это значило: «Переведены ли деньги?»

– В Цюрихе у него прекрасный номер в отеле. Можете проверить. – Речь шла о переводе денег в один из цюрихских банков – по заранее согласованному перечню (один город – один банк).

– Обязательно приехал бы, но, боюсь, мне не хватит денег на дорогу. Не достает всего десяти франков.

Жадный ублюдок! Аппетиты растут быстрее, чем волосы на щеках! Ты у меня еще попляшешь!..

– Неужели так сильно подорожал проезд? – в голосе генерала звучала откровенная издевка. Но Лысый ничуть не был смущен.