Эра 2. Новое поколение - [16]

Лицо Катсу враз стало опечаленным. Глаза наполнились грустью и тоской. Тяжело вздохнула.

– Ты хорошо его знала?

– Да. Джим чем-то заменил мне отца или старшего брата. Во всех нас, молодых, он видел не то своих детей, не то младших братьев. Не знаю, как это чувство описать.

– Сколько ему было?

– Сорок пять.

– Скорее как отец, – рассудила Александра.

– Может, и так. Для некоторых он был как второй отец. Тяжёлая утрата. Лучше бы шлёпнули меня.

– Такова военная жизнь, Катсу. Обычно умирают молодые. А старики отсиживаются в тылу. Но, похоже, всё пошло так, как должно быть.

– Должно быть? Что ты за вздор несёшь? – Катсу готова была взорваться от того, что сказала Александра.

– Молодые должны жить. Старики ведут молодых в бой. Умирать должны все. Неважно, кто ты. Война – тварь, что не различает ни возраста, ни пола. Стар ты или молод. Мальчик или девочка. Ребёнок или взрослый. В долгах или в шелках. Грязный или чистый. Перемелет всех и пойдёт дальше, – вмешалась Магваер.

– Твой друг знал, на что он идёт, и знал, чем это всё может кончиться. Печально, конечно, что он умер. Но, с другой стороны, теперь у него куда меньше дел, чем когда он был здесь, на земле. Он наконец-то по-настоящему свободен. Его тело осталось здесь, с нами, но его душа стала свободной, и это главное, – продолжила разговор Александра.

– Может, и так. Но, как мне кажется, вы несёте вздор. Полный причём вздор.

– Ёлки седые. Это… Это… – Александра не находила нужных слов, чтобы выразить своё недоумение и возмущение. Душевный океан Киткоут внезапно разразился могучими волнами, хлещущими по берегам разума и души.

– Другая культура, – сказала за неё Хилари.

– Да. Другая культура, – согласилась та на выдохе и успокоила своё мысленное море.

– С другой стороны – незаменимых людей нет. На его место придёт другой, – спокойно, размеренно и буднично, даже немного цинично сказала Катсу.

– Точно. другая культура, – сказала Хилари, удивлённая подобным поведением.

– Хилари, слушай. Наверное, мы попрощаемся здесь. Я в любом случае остаюсь в Чикаго. Тебе нужно ехать дальше, – обратилась Александра к Магваер.

Хилари пришла в смятение.

– А ты разве не побудешь со мной? – с надеждой в голосе спросила она. Ей не хотелось так скоро расставаться со своей подругой. В душе в очередной раз начали сквозить ветра печали, разлуки, тоски и одиночества. Душа, обдуваемая ими, становилась мягкой, липкой. Сердце стало словно каменным. Замёрзшим. Разум погрузился в холодный туман тоски и одиночества.

– Нет. Нужно найти гостиницу и посмотреть, что за дела творятся в университете. Ты же знаешь, дело прежде всего. Всё остальное потом.

Тоскливые ветра враз обратились целым торнадо ярости, но Хилари их удержала. Её поразил до глубины души тот факт, что Александра не выражает никаких эмоций. По ней нельзя было сказать, что она волнуется или грустит. Все эмоции надёжно скрылись в пучине океана разума. Несмотря на свою злость, Магваер сдержалась.

– Хорошо, Александра. Как скажешь, – сказала она, едва не скрипя зубами от возмущения.

– Я знаю – ты злишься и хотела, чтобы было как-то по-иному. Но, видимо, такова жизнь. Как я когда-то говорила, для меня дело жизни, долг выше личных чувств. Так должно быть всегда. Это путь воина.

– Джим, Джим. Вот на хрена ты умер? – сказала Катсу, встала на ноги и принялась заталкивать тело Джима в машину. Разместила тело мёртвого напарника на пассажирском сиденьи. Шатаясь на своих двоих, подошла к водительской двери. Попыталась открыть. В этот момент ноги подкосились, и Катсу шлёпнулась на посадочное место.

– Лохи на пороге! Дрянные ноги! Больно!

Следом из чрева разума молодой женщины посыпались многочисленные ругательные слова, выдернутые из непереводимого матерного американского фольклора. Выругавшись, она кое-как схватилась за дверь. Подтянувшись, всё же влезла в джип, и, заведя мотор, тронулась с места.

– Значит, для тебя долг важнее личных чувств. То есть твой долг – это заняться пустой работой, что по-хорошему никому не нужна. Наш долг – защищать людей. Получение образования как раз относится уже к личным потребностям, а у нас личные потребности стоят на втором месте. Так что ты противоречишь сама себе.

– Нет. Образование мне нужно как раз для того, чтобы я могла изобретать новые технологии и тем самым повышать, так сказать, возможности защиты людей. Если тебе это непонятно, то я не знаю, о чём с тобой можно ещё говорить, – слегка высокомерно, буднично, с холодным безразличием заявила Александра.

– Ты… Ты… – Хилари сжала кулаки, готовая вцепиться своей подруге в глотку, но не сделала этого. – Это показывает то, как я тебе нужна. Ладно. Вали к своему чёртовому образованию, раз оно тебе дороже. Больше я с тобой разговаривать не намерена. Твои личные амбиции всегда были превыше всего. Поразительно то, как ты изменилась. Просто поразительно. Ещё более поразительно, что ты умная, но занимаешься какой-то ерундой. Тебе на хрен не нужны все эти человеческие университеты, колледжи и тому подобное. Это придумали люди, чтобы якобы просвещаться, только это всё пустая трата времени. Человеческое образование не подходит для ашера. Мы другие. Мы в корне отличаемся. То, что они болтают, о теории и тому подобное, никогда не будет применено на практике. Все эти знания, что учащиеся получают там, в жизни по большому счёту не нужны.