Эпоха сверхновой - [3]

Мертвая звезда должна была быть хорошо видна на ночном небе. Обладая яркостью свечения примерно в -7,5 звездной величины, она, если бы не межзвездная пыль, окружающая другую звезду в трех световых годах от нее, которая не позволяла ее свету достичь Земли, озаряла бы человечество светом в пять раз ярче света Сириуса и была бы самой яркой звездой на небосводе, настолько яркой, что отбрасывала бы тени в безлунную ночь, привнося своей мечтательной голубизной немного сентиментальности.

Мертвая звезда величественно пылала без каких-либо происшествий на протяжении более чем четырехсот шестидесяти миллионов лет, однако холодная рука закона сохранения энергии позаботилась о том, чтобы внутренние изменения оказались неизбежными: огонь ядерного синтеза истощал запасы водорода, а образующийся гелий проваливался к центру звезды, накапливаясь там. В таком огромном объекте, для которого вся история человечества подобна одному мгновению, эти изменения происходили крайне медленно, но через четыреста восемьдесят миллионов лет это истощение дало ощутимые результаты: инертного гелия накопилось уже столько, что источник энергии, питавший звезду, иссяк. Мертвая звезда стала старой.

Однако другие, более сложные законы физики определили то, что Мертвой звезде было суждено окончить свою жизнь в ослепительной вспышке. Плотность гелия в ее центре возросла, а ядерный синтез, продолжавшийся в окружающем слое водорода, породил такие высокие температуры, что началась реакция синтеза с участием уже атомов гелия, практически мгновенно превратившая его в ядерное горнило. Синтез гелия заставил Мертвую звезду сиять мощным светом, но поскольку его энергия составляла всего одну десятую часть энергии синтеза водорода, это усилие еще больше ослабило звезду. Это свечение, названное астрономами «гелиевой вспышкой», достигло пятна космической пыли три года спустя, и красному свету, обладающему относительно большой длиной волны, удалось преодолеть пылевую преграду. Этот свет путешествовал еще пять лет, прежде чем добрался до маленькой, обыкновенной звезды, Солнца, а также до горсток космической пыли, привлеченных ее гравитационным притяжением, известных человечеству как Плутон, Нептун, Уран, Сатурн, Юпитер, Марс, Венера, Меркурий и, разумеется, Земля. Это произошло в 1775 году.

* * *

Тем вечером в Северном полушарии Земли, в английском курортном городке Бате, на улице перед модным концертным залом, органист по имени Фредерик Уильям Гершель, уроженец Германии, жадно разглядывал вселенную в телескоп собственной конструкции. Мерцающий Млечный Путь так пленил его, что он вложил в телескоп всю свою жизнь, и его сестре Каролине приходилось кормить его с ложки, пока он продолжал свои наблюдения. За свою жизнь, проведенную за телескопом, самый прославленный астроном XVIII века обозначил на карте семьдесят тысяч звезд, однако он пропустил ту, которая стала для человечества самой значимой. В ту ночь в созвездии Возничего, посредине между Капеллой и бетой Возничего, внезапно появилось какое-то красное тело. При видимой яркости в –4,5 звездной величины оно не обладало достаточным свечением, и случайный наблюдатель не заметил бы его, даже если бы знал, где искать; однако для астронома эта красная звезда явилась бы огромным фонарем, и Гершель непременно ее увидел бы, если бы наблюдал небеса невооруженным глазом, как это делали астрономы до Галилея, а не прильнул бы к окуляру телескопа. И это открытие изменило бы ход истории человечества два с небольшим столетия спустя. Однако внимание Гершеля было полностью приковано к линзе телескопа, диаметром всего два дюйма, направленного совершенно в другую сторону, как и, к сожалению, телескопы в обсерваториях Гринвича и Хвена, и вообще по всему миру…

Красная звезда в созвездии Возничего светила всю ночь, но в следующую ночь она исчезла.

* * *

Той же ночью на континенте под названием Северная Америка восемьсот английских солдат пробирались по дороге к западу от Бостона. Красные мундиры придавали им сходство с вереницей призраков, крадущихся в ночной темноте. Стиснув ружья на промозглом весеннем ветру, они надеялись к рассвету добраться до городка Конкорд, что в двадцати семи километрах от Бостона и, согласно приказу губернатора Массачусетса Томаса Гейджа, захватить арсенал повстанцев и арестовать их предводителей. Однако когда небо уже начало сереть и в предрассветных сумерках силуэтами обозначились леса, дома и ограды пастбищ, солдаты, оглядевшись вокруг, обнаружили, что дошли только до городка Лексингтон. В густых зарослях впереди внезапно сверкнула яркая вспышка, и раздирающий слух треск разорвал тишину утра, а следом за ним засвистели пули: то пробуждался к жизни зародыш Соединенных Штатов Америки[3].

* * *

На бескрайнем континенте по другую сторону Тихого океана цивилизация насчитывала уже пять тысяч лет. И сейчас в этой древней земле люди день и ночь стекались к столице империи, неся в огромном количестве старинные книги, собранные во всех уголках страны. Изданный два года назад императорский указ предписывал собрать Сыку цюаньшу