Эпоха нерешительности - [39]

Орлиные глаза Уитлоу сверкнули, и он напряженно прошептал:

- Шикарно! Глянь туда! Похоже, нам повезло.

Около газона с высокими гладиолусами из ховеркара выбирался мужчина. Отпустив машину, он неспешно, как турист, стал прогуливаться по траве. Его походка была необычна, лицо излучало радость. Он приблизился к ним.

- Погляди на походку! - Уитлоу аж затрясся от возбуждения.

- Гляжу. Ну и что в ней особенного?

- Чак, он после уменьшенной гравитации! Мужик вернулся после длительного перелета. А деньгами он, по самым хилым прикидкам, заряжен немерено. Раскручивай болвана!

Форрестер слепо принял диагноз Уитлоу. Он подошел к астронавту и напрямик сообщил:

- Мое имя Чарлз Д.Форрестер. Вследствие моего незнания обычаев этого времени я потерял все деньги и лишился работы. Я буду глубоко признателен, если вы дадите мне хоть сколько-нибудь...

Уитлоу по мановению волшебной палочки уже стоял рядом.

- Это касается и меня, босс, - печально сказал он. - Мы попали в жуткую передрягу. И если вы любезно поможете нам, то мы будем ненавязчиво, но вечно вам признательны.

Человек остановился, держа руки в карманах, ничуть не удивленный и не обеспокоенный. Повернув к "нищим" лицо, он с серьезной заинтересованностью произнес:

- Как это прискорбно слышать, джентльмены. В чем причина ваших трудностей?

- Моих? Наши судьбы с Форрестером удивительно схожи. Мое имя Уитлоу, Джерри Уитлоу. Все началось в первой жизни. Я работал на шахтах в Западной Виргинии. А когда их закрыли...

Астронавт оказался не только вежлив, но и терпелив. Он внимательно выслушал и длинный рассказ Уитлоу, и исповедь Форрестера, поведавшего отредактированную Уитлоу версию своих злоключений. Астронавт посочувствовал им, записал имена и пообещал обязательно разыскать их, вновь оказавшись в этих краях. Он оказался идеальным клиентом на перспективу. Он был членом сменного экипажа спутника связи, вращающегося вокруг Солнца под прямым углом к эклиптике и обеспечивавшего свободную от помех ретрансляционную связь внутри Солнечной системы. Работа оплачивалась превосходно, а экипажи менялись через полугодовые интервалы. Астронавты возвращались с целым состоянием в кармане и ненасытной жаждой общения. Уитлоу и Форрестер долго общались с астронавтом, за что получили по две тысячи каждый.

Вечером они ужинали в ресторане. Несмотря на протесты Уитлоу, угощал Форрестер.

Ресторан был любимым пристанищем забытых, как мужчин, так и женщин, причудливо сочетая интим дома и безличие автоматизированного сервиса. Клиентов обслуживал инджойер - опускаешь в специальное отверстие несколько монет и делаешь заказ. Конечно, от цен волосы вставали дыбом, но Форрестер решил, что никакие деньги не заменят налаженных связей и приобретенного опыта. По предложению Уитлоу, они разогрелись веселящей смесью (пятьдесят долларов за выхлоп), затем последовали коктейли (сорок), затем сытный супец (двадцать пять), следующая порция выпивки, после которой Форрестер потерял деньгам счет. Кажется, им подали блюдо, напоминавшее мясо, но в оболочке из ванильного мороженого и с кровью внутри; а уж после него они начали пить одну за одной.

Они "гуляли" не одни. В переполненном ресторане, где Уитлоу, казалось, знал всех, собралась компания людей с семи континентов, нескольких планет и лун; всех их вытащили из заморозки за последние шесть веков.

Форрестер едва не впал в шоковое состояние, увидев громадного, краснолицего мужчину, как две капли воды похожего на Хайнци-убийцу. Они познакомились. Кевин О'Рурк да Солис Ласис тоже оказался марсианином, а по призванию - поэтом. Из принципа он отказывался принимать взятки от государства железноголовых. Расспросив Рурка, Форрестер выяснил, что речь шла о государственных стипендиях, предоставляемых любому поэту, но Рурк с гневом отверг ее. На непродолжительное время он связался с обществом Нед Луд. Но в нем было полно таких же железноголовых, как и в государственных учреждениях. Земля, как он считал, сплошная зона бедствия. Пусть сириане захватывают ее!

- А почему ты не вернешься на Марс? - вежливо поинтересовался Форрестер.

Но марсианин счел вопрос оскорбительным, побагровел и ушел в противоположный угол зала.

- Не обращай на Кевина внимания, - ласково посоветовала миловидная смуглая девушка, которая, прильнув к плечу Форрестера, помогала уничтожать спиртное из его стакана. - Он вернется. Certainement [несомненно].

Атмосфера сборища несла в себе оттенок интернационализма Объединенных наций. Форрестер отметил, что, за исключением редких чудаков, таких, как Фоэт-марсианин, забытые в основной своей массе пришли приблизительно из одного с Форрестером временного отрезка. Они тяжело вживались в мир, предположил он, и с трудом зарабатывали на жизнь. Но это касалось не всех. Миниатюрная чешка - смуглая девушка, расстрелянная в 1991 году по обвинению в шпионаже в пользу большевистского Китая, была заморожена с величайшим риском боевиками Хрущевского подполья, потом оживлена, а затем еще семь раз убита самыми разными способами и при самых разных обстоятельствах, но каждый раз ее воскрешали. Но не деньги побудили ее искать прибежище среди забытых людей. Денег у нее было навалом, как прошептал Уитлоу. Она собрала коллекцию золота и драгоценных камней от многочисленных поклонников из самых разных стран и на протяжении веков, так что капиталы ее возрастали в геометрической прогрессии. Но после очередного убийства в ее мозгу произошли необратимые изменения: каждое утро она просыпалась с твердым убеждением, что агенты Сталина выслеживали ее. Она не боялась их. Ее нежелание умирать напоминало Форрестеру посещение дантиста; повода для волнений нет, но процедура сама по себе неприятна. Как человек, перевидавший семь веков, она притягивала внимание Форрестера, не говоря уже о ее красоте. Но она очень быстро надралась, и воспоминания пошли путаным и бессвязным потоком.