Эпоха нерешительности - [25]

- А где ваша мать? - спросил он.

- Ушла.

- Вы не знаете куда?

- Ага, знаем.

- Скажете? - терпеливо спросил Форрестер.

Дети многозначительно переглянулись. Затем мальчик сказал:

- Вообще-то нет, Чарлз. Мы заняты.

Форрестер всегда считал себя человеком, любящим детей. Но сейчас улыбка, адресованная этим двоим, была натянутой.

- Я вызову ее по инджойеру, - сказал он.

Мальчик пришел в ужас.

- Сейчас? Во время кроулинга?

- Ребята, - со вздохом сказал Форрестер. - Мне необходимо обсудить с вашей матерью один вопрос. Как вы порекомендуете мне поступить?

- Можешь подождать ее здесь, - неохотно ответил мальчик.

- Если тебе так приспичило, - добавила девочка.

- У меня складывается впечатление, что вы всячески пытаетесь выставить меня за дверь. Так чем же вы тут занимаетесь?

- Ну... - Мальчик взглядом заставил замолчать сестру и сказал: - У нас встреча.

- Только не рассказывай Тайко! - закричала девочка.

- Наш клуб ему не по душе, - досказал мальчик.

- Клуб из двоих?

- Пресвятой Пот! Да нет же! - засмеялся мальчик. - Посчитаем. Нас одиннадцать.

- Двенадцать, - ликующе поправила его сестра. - Ты не сосчитал робота.

- Сосчитал. Проверим. Ты и я. Четверо ребят. Трое девочек. Взрослый. Марсианин... и робот. Да, двенадцать.

- И с вами марсианин? Вроде как Хайнцлихен, черт, опять позабыл имя!

- Нет, Чарлз. Хайнци, конечно, полный идиот, но он человек. А этот зеленый, с четырьмя руками.

Форрестер попытался с запозданием пошутить.

- Как в романе Эдгара Райса Берроуза? Но я не ожидал, что они существуют во плоти.

Мальчик с вежливым интересом сказал:

- Да? Ну и что?

- И как понять "во плоти", Чарлз? - спросила девочка.

Давно, задолго до смерти, Форрестер преклонялся перед наукой. Удивительной и интересной казалась жизнь в мире, где электричество подавалось из розетки, а изображение появлялось на экране телевизора. Порой с иронией и шалостью думал он о том, как смехотворно некомпетентны были некоторые великие умы прошлого. Ньютон или там Архимед не смогли бы без написанных им инструкций настроить телевизор или управлять игрушечной железной дорогой. А сейчас я оказался в положении бушмена на Таймс-сквер, с отвращением подумал он. И не слишком уж это весело.

Тщательно задавая наводящие вопросы, он частично уловил смысл того, что рассказывали дети. Их товарищи по играм не были "реальными" и в то же время - гораздо реальней, чем, скажем, кукла Барби. Они являлись аналогичными, симулакрами. Дети называли их "анаподами". Девочка гордо сообщила, что они помогают развитию межличностных отношений.

- Все понятно, - сказал Чарлз, - или мне только кажется, что все понятно. Но какое отношение имеет к ним Тайко?

- А, он!

- Он ненавидит все, что касается развлечений.

- Он говорит, что мы теряем волю, необходимую для борьбы, для совпадения с... в общем со всем тем, о чем ты говорил, Чарлз. С реальностью, понимаешь?

- Чтоб он вспотел! - не на шутку рассердилась девочка. - Хочешь послушать, что он нам рассказывает?

Она бросила взгляд на обзорную стену, на которой был безмятежный пейзаж лесной опушки с маленькими мохнатыми зверьками.

- То есть по телевизору? - спросил Форрестер.

- Не понял, Чарлз?

- По этому...

- Да, Чарлз.

- Ну... - сказал Форрестер...

И подумал, что если все сложится к худшему, то он примет предложение Тайко, предполагая, что вакансия не занята. Но прежде чем он скатится до такого, будет небезынтересно узнать о нем.

- Показывайте, - сказал он. - Мне нечего терять.

Обзорная стена, покорная приказаниям девочки, смыла лесную опушку и воздвигла самую настоящую сценку. По ней прыгал, громко крича, мужчина в косматом парике.

Форрестер с трудом узнал коротко подстриженного блондина, которого он так бесцеремонно выставил за дверь. Но когда? Было ли это только дня два тому назад? Тайко изображал некий церемониальный танец со степом: два шага в одном направлении и притоп ногой, два шага в другом направлении и опять притоп. То, что он распевал, было полной белибердой для Форрестера.

- Луд, лорды, гордо ведут! (Притоп!). Пусть Луд ведет, лорды! (Притоп!). Дабы одинокие покинутые люди не впали беспрепятственно (Притоп!) в забвение! (Притоп!). - Он повернулся лицом и раскинул широко руки. Камера показала крупным планом его бесстрастное измученное лицо. Детишки! Вы хотите, чтобы ваши чертовы мозги промывали? Хотите быть студенистыми медузами? Если нет, то тогда пусть Луд ведет нас. (Притоп!). Пусть Луд ведет нас (Притоп). Пусть Луд ведет...

Мальчик крикнул за шумом обзорной стены.

- Сейчас он попросит комментарии зрителей. Тут мы обычно засылаем реплики, от которых он бесится. Например - "Возвращайся в морозилку, старый обломок льда" или "Тайко - старый и грязный утопленник!" Разумеется, не называем наших имен.

- Сегодня я собираюсь передать: "Если бы миром заправляли такие, как ты, то мы бы все еще раскачивались на хвостах, как обезьяны", - задумчиво сказала девочка. - Но это, вероятно, не слишком разозлит его.

Форрестер закашлялся.

- Вообще-то, я пока не стану злить его. Возможно, мне придется работать на него.

Дети уныло и разочарованно посмотрели на Форрестера. Мальчик быстро уничтожил изображение Тайко на стене обзора и громко закричал: