Эпоха Аттилы. Римская империя и варвары в V веке - [52]

(2). В это время Анагаст, командующий фракийскими войсками, восстал и захватил крепости римлян. Рассказывают, что причиной его измены стало то, что Иордан, сын Иоанна Вандала , которого Анегискл, отец Анагаста, убил, был возвышен до консульского достоинства в 470 году, а Анагаст не получил причитающегося ему избрания, а также поскольку он страдал падучей болезнью, то опасался, что как-нибудь впадет в немилость в сенате из-за своего недуга, если тот настигнет его там. Другие говорят, что он поднял восстание из-за денег. Против него существовало сильное подозрение, и в конце концов из царского дворца были посланы люди, чтобы склонить его отказаться от его попытки. Он открыл, что Ардавурий, сын Аспара, был причиной его восстания, и отправил письма этого человека императору.

Еще раньше Зенон, зять императора, занимая должность консула в 469 году, а также будучи магистром армии Востока – он занимал эту должность до 471 года, когда его сменил Иордан, – послал людей, чтобы удалить Индака с так называемого холма Папирия , или Херриса. Сначала Лев сделал этот холм его прибежищем, а затем Папирий и его сын Индак изводили всех, кто жил по соседству, и убивали прохожих. Индак появляется позднее, во время восстания Илла в 484 году. «Он преуспевал во времена Льва, императора, царствовавшего после Маркиана. Он был знаменит своим мужеством, весьма искусен в обращении и отличался стремительной поступью. Он был быстрее Эвхида, Ассапа, Хрисомуза, Эхиона и любого, кто состязался с ним в беге. Он появлялся и исчезал, словно вспышка молнии, спускаясь со своей горы с быстротой не бегущего, а летящего. Путь, который человек не мог закончить за день, меняя лошадей, он был способен пробежать без труда на собственных ногах. Однажды он вышел из крепости Херрис в Антиохию, а на следующий день достиг вышеназванной крепости снова. Отсюда, не нуждаясь в отдыхе, он дошел до Неаполя в Исаврии за один день» [133] .

Кроме нападения на этого человека помощь была послана против занов (или цанов) северо-восточной Малой Азии, которые разоряли области вокруг Трапеза. Затем начали войну готы, живущие в западной Галатии и именуемые по-старому после Алариха (при Эйрихе они расширили свою империю), а также варварские полчища в Паннонии, остготы, прежде подвластные Валамиру, а после его смерти Теодомиру, его брату.

И. А. Фр. 208. Интересный рассказ примерно того же времени ярко показывает то таинственное уединение, в котором жили византийские императоры, современные параллели этому можно найти лишь в советской России и до недавнего времени в Японии. При императоре Льве Иордан, полководец Востока и консул, как и Мискаил (или Михаил) и Косьма, которые были управляющими дворца, подверглись величайшей опасности, поскольку пренебрегли охраной дворца, хотя император тогда даже не жил там, и показали внутренние покои Иордану, который хотел их увидеть. Эти управляющие, как обычно, названные по-гречески просто «слугами опочивальни», могли занимать некие высокие должности или же являться лишь телохранителями силенциариев, целиком подвластными препозиту. Ничего более о них неизвестно.

Когда император узнал, что Ардавурий устроил против него заговор – чтобы вернуться к борьбе германцев с исаврами, – он призвал Зенона, бывшего полководцем на Востоке, и без предупреждения, вероломно напал на Аспара и его семью и убил их. Таким образом, германская угроза была неожиданно устранена от двора, однако торжество исаврийского господства должно было принести собственные затяжные неприятности. Разумеется, в армии по-прежнему использовали отряды германцев, и в 473 году Острий даже стал магистром армии с резиденцией в Константинополе, хотя и был близок к Аспару и после его смерти устроил короткое восстание. К тому же, как мы увидим позднее, два остготских правителя, носившие имя Теодорих, не только часто оказывали услуги римской власти, но и были назначены на высокие военные посты. Однако германское влияние при дворе клонилось к закату. В 474 году Лев умер, оставив своим наследником внука – Льва II, шестилетнего мальчика. Отец ребенка Зенон не замедлил подняться от регента до августа. Когда в том же году мальчик умер, его отец стал единственным императором Востока.

М. Фр. 9. Зенон, римский император, по природе не был таким жестоким, как Лев, и в нем не было врожденных неутомимых страстей, как у Льва. Однако во многих делах он выказывал честолюбие, и все, что делал, он делал ради славы, чтобы им восхищались, больше напоказ, чем по-настоящему. И вправду, он не был искусен в управлении и не имел способностей, которые позволили бы твердо управлять империями. Ему не была дана такая любовь к деньгам и выгоде, как Льву, и он не выдумывал лживых обвинений против богачей, но, с другой стороны, все же не оставался выше этого занятия. У римлян было бы счастливое правление, если бы Себастиан, обладавший тогда почти такой же властью, не управлял им как вздумается, продавая и покупая все дела государства, словно на рынке, и не позволяя свершаться чему-либо в императорском дворце без оплаты. Более того, он продавал все государственные должности, беря часть денег лично себе, а часть отдавая императору. Если кто-то приходил и давал дополнительную сумму, то предпочитали его. Во дворце не было ни одного дела, которое он не купил и не продал бы. Если Зенон щедро даровал должность кому-то из своих приближенных, то Себастиан, словно торговец, часто выкупал у него эту должность за низкую цену и отдавал другому за более высокую, утаивая украденное от Зенона.