Эпизоды революционной войны - [9]
Сьенфуэгос первым вошел в дом, откуда стали раздаваться крики о сдаче в плен. Мы быстро подсчитали трофеи: восемь винтовок, один пулемет "томпсон" и около тысячи патронов. У нас было израсходовано приблизительно пятьсот патронов. Кроме того, были захвачены подсумки, горючее, ножи, обмундирование и немного продовольствия. Подсчитали потери. У противника - двое убитых, пятеро раненых и трое взяты в плен. Остальным удалось сбежать. У нас - ни одной царапины. Уничтожив казарму, наш отряд ретировался. Мои товарищи оказали посильную помощь раненым, трое из которых имели очень тяжелые ранения и в скором времени скончались. Об этом нам стало известно уже после окончательной победы. Для ухода за ранеными были оставлены взятые в плен солдаты, один из которых в дальнейшем присоединился к войскам майора Рауля Кастро и дослужился до звания лейтенанта. После победы этот товарищ трагически погиб в авиационной катастрофе.
Мы никогда не относились к раненым так, как относилась к ним батистовская армия, которая убивала их или бросала на поле боя. Это гуманное отношение со временем стало приносить свои плоды и явилось одним из факторов нашей победы. В тот день, несмотря на все мои старания как врача сохранить наличные запасы медикаментов в своем отряде, Фидель приказал оставить их для раненых пленных. Освободив арестованных местных жителей, в четыре часа тридцать минут 17 января мы двинулись в направлении реки Пальма-Моча. Там нами были приняты срочные меры, чтобы найти надежные укрытия в самых труднодоступных местах Сьерра-Маэстры.
Около Пальма-Моча мы стали свидетелями печальной картины. Накануне батистовский капрал и управляющий оповестили всех местных жителей о предстоящей бомбардировке. Люди начали переселяться к берегу моря. Это была явная провокация со стороны управляющего и сельской полиции, поскольку никому не было известно о нашем местонахождении в этом районе. Местные власти намеревались просто лишить крестьян земли и нажитого имущества. Однако эта ложь в какой-то степени подтверждалась нашим нападением и теперь выглядела как правда. Страх охватил крестьян, и не было никакой возможности остановить их бегство.
Это была первая победа, одержанная повстанцами. За все время войны только в этом и последующем бою у нас было больше оружия, чем людей... Крестьяне не были еще готовы включиться в борьбу, а связи с городом практически не существовало.
Бой у Арройо-дель-Инфьерно>[5]
Следуя вдоль этого ручья, мы поднялись в горы и разбили свой лагерь в ущелье, где находились два небольших крестьянских домика, которые наш отряд решил не занимать.
Фидель считал, что батистовцы немедленно направятся в погоню за нами и сумеют более или менее точно определить наше местонахождение. Он решил организовать засаду для вражеских солдат здесь и, в соответствии с принятым планом, расставил людей. Стремясь убедиться в правильности выбора места засады, Фидель постоянно обходил район нашего расположения.
Утром 19 января, во время проверки готовности отряда, произошел случай, который мог иметь серьезные последствия. Совершая обход, мы шли по густому кустарнику. Часовой Сьенфуэгос издали увидел группу людей, среди которых был человек в каске. (После боя у Ла-Платы я гордо носил трофейную каску капрала.) К счастью, в этот момент производилась чистка оружия, и лишь только винтовка Камило была в боевой готовности, Он нажал на спусковой крючок автоматической винтовки - и вместо очереди раздался только один выстрел. Пуля никого не задела. Больше выстрелить Сьенфуэгос не смог, так как что-то заело в винтовке. Но тут он понял, что это свои. Этот случай свидетельствовал о том нервном напряжении, которое испытывали наши бойцы в ожидании предстоящего боя. Даже самые спокойные из нас переживали это состояние. Всем очень хотелось, чтобы побыстрее начался бой и наступило хоть какое-нибудь облегчение.
На рассвете 22 января до нас донеслись одиночные выстрелы из района реки Пальма-Моча, которые заставили нас насторожиться и привести себя в боевую готовность.
Уже был полдень, когда мы заметили человека у одного из домов. Сначала нам показалось, что это один из наших товарищей, нарушивший приказ не подходить к домам. Но это был какой-то батистовский солдат, решивший обследовать дом. Потом появилось еще пять солдат. Вскоре трое из них куда-то ушли. Через телескопический прицел нам хорошо было видно, как один солдат, посмотрев по сторонам, нарвал травы и воткнул ее для маскировки в головной убор. Затем он присел в тени без каких -либо признаков беспокойства на лице.
Фидель первым выстрелом сразил этого солдата, который успел лишь крикнуть что-то и упал как подкошенный. В начавшейся перестрелке были убиты и два товарища этого несчастного солдата. Вдруг я заметил, что в ближайшем ко мне доме находится еще один солдат, пытающийся скрыться от нашего огня. Я выстрелил и промахнулся. Второй выстрел попал ему в грудь. Солдат упал, выпустив из рук винтовку, воткнувшуюся штыком в землю. Прикрываемый Креспо, я подобрался к дому и осмотрел убитого, забрал патроны, винтовку и кое-что из снаряжения.
Опубликовано в журнале «Cuba Socialista» , № 25, septiembre de 1963.Перевод с испанского и комментарий Александра ТарасоваОпубликовано (с редакционными изменениями) в книге Че Гевара Э. Статьи. Выступления. Письма. М.: Культурная Революция, 2006.
Сборник посвящается 30–летию Революционных вооруженных сил Республики Куба. В него входят повести, рассказы, стихи современных кубинских писателей, в которых прослеживается боевой путь защитников острова Свободы.
Труд знаменитого левака де ла Серна, в котором он обобщает свой опыт партизанской войны – как в качестве «вольного стрелка» в небольших отрядах по всей Латинской Америке так и в качестве командира крупного партизанского соединения во время Кубинской революции. Книга сия ценна тем, что написана через 15 лет после окончания Второй Мировой войны, в которое партизанское движение во всех его формах было представлено шире, чем когда бы то ни было в истории Человечества, т.е. Гевара творчески осмыслил доступный ему опыт партизанской борьбы в 1939—1945 и прибавил к этому практические выводы о партизанской борьбе в состоянии мира.
Книга знаменитого революционера и общественного деятеля Эрнесто Че Гевары (1928–1967), ставшего одной из культовых политических фигур нашего времени, посвящена его путешествию по странам Латинской Америки в начале 50-х годов прошлого века.
Эрнесто Че Гевара – один из легендарных политических деятелей XX века. Выходец из богатой аргентинской семьи, он выбрал для себя путь революции. Являясь одним из ближайших сторонников Фиделя Кастро, «команданте» Че разделил с ним триумф революции на Кубе, а потом занимал ряд ответственных постов в правительстве Кастро. Затем он сражался за революционные идеалы в Конго, а позже – в Боливии, где был захвачен в плен и расстрелян. После своей гибели Че Гевара приобрел ореол мученика революции и стал кумиром леворадикальной молодежи.В книге, представленной вашему вниманию, разбираются особенности партизанского движения во всех его формах.
Двое были главами государств, один – министром. Но они вошли в историю как команданте. Это высшее звание среди повстанцев, которые намеренно не присваивали друг другу более высокого воинского звания, чем майор. Команданте больше привыкли стрелять, чем рассуждать, и личности их очень неоднозначны. Но они зажгли пламя борьбы и повели свои народы за собой. Их слова стали девизами и лозунгами латиноамериканских революций.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.