Эпик Московского уезда - [33]

Погоня переходила в сухопутную стадию.

Огромными шагами Алексей взбежал на набережную и начал оглядываться. Место открытое. Он успел заметить коричневое платье Лидии, мелькнувшее за калиткой Летнего сада. Хочет уйти по бессчетным тропинкам между аллеями. Сад проходной, выскочит с другой стороны и «поминай, как звали»… Эх, жалко Романа нет рядом. Перекрыли бы с двух сторон и всё.

Немногочисленные посетители сада расступались перед молодым человеком с револьвером в руке, и потом долго смотрели вслед. Ну и времена! Люди с оружием бегают в царском саду, а некому и дела нету. Куда катится Россия?!

Рябичкин обогнул пруд, находящийся при входе, и побежал по главной аллее. Впереди было хорошо видно революционерку, сворачивающую в боковой проход за огромной клеткой для птиц.

Быстрее, быстрее! Не потерять её в гуще деревьев.

Круглая куполообразная клетка занимала место посередине главной аллеи. Возле всегда толпились люди. Да и действительно было на что посмотреть. Ещё в петровские времена её создали для редких видов птиц. Такое разнообразие красок и звуков нечасто встретишь. Это совершенно другой мир, сконцентрированный в относительно небольшом пространстве. Здесь никогда не бывает тихо и скучно. Все до единой птицы чем-то озабочены, у каждой есть своё дело.

Алексей всегда любил птиц. Ещё в детстве строил для них домики, наблюдал за повадками. И повзрослев, где бы ни находился, обязательно подкармливал весёлых непосед. Особенно он любил синичек. Никогда не унывающие жёлтогрудые малыши всегда вызывали улыбку и заряжали своей колоссальной жизненной силой. А сейчас весной, когда наступила пора заводить птенцов, они трещали просто без умолку.

Если верить в теорию переселения душ, то без сомнения в следующей жизни Рябичкин будет синицей.

* * *

Добежав до птичника, он, конечно, не мог не заглянуть внутрь. Красота!.. Но любоваться некогда. Уйдёт Неспешинская. Перевёл взгляд и не поверил собственным глазам.

Впереди, метрах в сорока, на главной аллее стоял Выдрин вместе с другим мужчиной купеческого вида. Вот это удача! Теперь поймать революционерку будет проще.

— Фрол Федотович! Фрол Федотович! — закричал Алексей.

Выдрин глянул в сторону зовущего, и глаза его округлились. А когда посмотрел на револьвер в руке, то в них возник огромный и такой же круглый страх. Нет не страх, а ужас. Лицо побелело. Не говоря ни слова, купчик из Твери стремглав бросился в тот боковой проход, где скрылась Неспешинская.

Мало понимая суть происходящего, Алексей бросился следом. Но не успел пробежать и тридцати метров, как наткнулся на городового. Тот перегородил дорогу. Детина ростом под два метра и с большим животом. На боку висела сабля.

— Остановитесь молодой человек! — он выставил вперёд руку.

Из-за спины городового трусливо выглядывал Фрол Федотович.

— Это он, он. Вооружён, бандит. Ещё в поезде хотели меня ограбить, — визгливо прокричал купец. — Пришлось даже выходить на несколько остановок раньше.

— Ах, вот оно в чём дело, — наконец Рябичкин понял странное поведение Выдрина. — Вы ошибаетесь. Я из полиции. И сейчас преследую опасную преступницу-террористку. Простите, я должен бежать.

— Минуточку, нужно во всём разобраться, — продолжал задерживать городовой.

Он был такой огромный с длинными, как у гориллы руками, что никак не оббежать. Можно попробовать проломиться через кусты, но ведь всё равно не отстанет. Алексей полез в карман за документами.

— Вот мои удостоверяющие бумаги. Смотрите.

Верзила неспешно развернул документы.

— Я вас прошу — быстрее. Иначе преступница уйдёт. Лучше помогите мне в поимке.

— Сейчас, молодой человек, многие научились очень хорошо подделывать документы, — непробиваемым тоном сказал городовой. — Придётся пройти в участок до выяснения. А револьвер пока, будьте добры, отдайте мне.

Глядя на этого представителя власти, Рябичкин понимал, что погоня окончена неудачно. За время их препирательств Неспешинская успела уйти далеко и её не догнать. Возможно, она уже покинула Летний сад и скрылась в городе. Боже, какое невезение! Надо же было встретить Выдрина в такой момент.

Фрол Федотович по-прежнему располагался за спиной у городового и недоверчиво посматривал.

— Имейте в виду, — сказал ему Алексей, — Вы оба несёте ответственность за то, что опасная революционерка осталась на свободе. Когда теперь мы сможем её поймать — неизвестно. И сколько она совершит террористических актов и унесёт человеческих жизней — тоже.

— В полиции разберутся, что вы за тип и кто несёт ответственность, — злобно пробурчал Выдрин.

— Прошу следовать за мной, — забирая оружие, сказал городовой.

Они так цепочкой и пошли к выходу из сада: сначала городовой, потом Рябичкин и последним, чуть поодаль, Выдрин. Гуляющие по саду горожане с интересом смотрели им вслед. И не только горожане.

В Летнем саду, как собственно и везде в Санкт-Петербурге, множество скульптур, одиночных и групповых. Казалось, вдогонку нашей троице смотрят фигуры Юлия Цезаря, Александра Македонского, римских императоров: Августа, Нерона, Клавдия.

Вот если бы все они ожили и на своих местах следили за порядком, вместо городовых. Наверное, в городе было спокойнее. Великие и умные люди. Выдать им всем фуражки, никелированные свистки и сабли. Представляете. Сверху вниз: фуражка, свисток, фиговый листок и сабля. Интересное зрелище. А главное желание следовать здравому смыслу, а не инструкции начальства.