Энстадская бездна - [39]

Навигатор не стал возражать и, кивнув, направился в свою каюту. Вслед за ним скрылся в дверях, ведущих в матросский кубрик и Аделард.

После того, как я выключил фонарь, мы остались в полной темноте. И лишь оттуда, что в незапамятные времена было причалом, раздавались азартные голоса и виднелся свет от такого же фонаря, что был и у меня в руках.

'Лард свой отдал на время поисков. Да и чего его жалеть, он вечный', - подумал я, прижимая к себе девушку и ища ее губы своими.

Поцеловав раз, другой, я поинтересовался:

— Николь, а ты почему не пошла вместе с другими?

Чего уж тут, любая, оставшаяся после Древних вещь, самая что ни на есть безделушка, имеет немалую ценность. Либо из-за своей тонкой работы, либо потому, что обладает какой-нибудь чудесной особенностью.

— Ты же знаешь, Люк, как мне тяжело в таких местах, — Николь вздрогнула.

Отлично знаю, милая. Хорошо помню, как ты вела себя в подземельях Гаруда.

Чтобы дать понять, как хорошо понимаю, я поцеловал ее еще дважды. Затем, найдя ситуацию вполне подходящей, в очередной раз попытался выведать у нее то, от чего она обычно ловко уклонялась.

— Николь, может быть, расскажешь хотя бы часть из того, что мне хотелось бы знать.

А знать мне хотелось многое. И, прежде всего: куда она так внезапно и надолго исчезала, что я уже было решил, будто потерял ее навеки. Мне ведь о ней почти ничего не известно: кто она, откуда. Конечно, от этого Николь нисколько не менее мне дорога, и все-таки, хотелось бы знать хоть что-то. Обычно она отшучивалась, утверждая, что всему свое время. Так может быть, оно уже наступило? Сейчас, когда мы чувствуем себя единым целым? Увы.

— Еще не время, капитан Сорингер, — услышал я от нее в очередной раз. — Все, что я могу тебе сказать: в моей жизни нет другого мужчины, не было его раньше, и очень надеюсь, что и в будущем он не появится.

Только почему-то вздох у нее был тяжелым, как будто все перечисленное для нее непосильная ноша. Такая она и есть, моя Николь.

— Ты лучше поцелуй меня еще разок.

Да хоть тысячу, милая.

Когда я в очередной раз от нее оторвался, почувствовав, как дрожат у нее губы, Николь неожиданно рассмеялась.

— А если тебе хочется что-нибудь узнать о Древних, почитай свою замечательную книгу. — и она прыснула снова.

С берега раздался ликующий вопль Мирры, и в темноте заметался луч второго фонаря, а вслед за ним и еще одного.

'Они там что, целый склад фонарей обнаружили?', - удивился я, глядя на приплясывающую от радости девушку.

Глава 8 Такой тесный мир

Люди вернулись на корабль все как один с довольными лицами. Они весело переговаривались между собой, мол: не было бы счастья, да несчастье помогло — не появись альвендиец, и не устрой он за нами такую упорную погоню, мы бы никогда не оказались здесь, и ничего бы не нашли. Каждый из них по очереди подходил к столу, и выкладывал на него то, что ему удалось обнаружить в руинах. Что ж, сейчас начнется дележка, и мне, как капитану, положено четверть из всех этих найденных вещей. Причем выбирать я должен первым.

Я внимательно осмотрел все диковины Древних. Фонарей больше не оказалось, но и те два, что удалось найти, были большой удачей. Особняком лежал предмет, на который Родриг Брис поглядывал с явным вожделением.

'Не волнуйся, Род, он будет принадлежать тебе по праву. Думаю, даже мысли ни у кого не возникнет потребовать себе то, что очень тебе нужно, и чем ты будешь пользоваться ежедневно'.

С подобной вещью сталкиваться мне уже приходилось: на 'Орегано' у корабельного боцмана была именно такая. Это инструмент, вернее, целое собрание инструментов, причем настолько разнообразных, что поневоле диву даешься, как Древние умудрились собрать их все в такой с виду неказистой железяке.

Если раскладывать ее особенным образом, то по очереди обнаруживаются пила, долото, тесло, сверло, нечто вроде топора, ножницы по металлу, угольник, лекало, рубанок, к слову изменяемого от плоского до нескольких профильных. Наконец, рашпиль, и это далеко еще не все. И все это богатство не имело ни малейших следов ржавчины, не требовало правки или заточки, как не будет требовать их после многих лет использования. И что самое удивительное, весь этот набор инструментов поместился в предмете, ненамного превышающем размеры топорища для не самого большого топора.

— Держи Родриг, твое по праву, — придвинул я к нему это чудо.

— Спасибо, капитан! — произнес он с таким воодушевлением, что я даже подумал: 'Ты еще слезу пусти от счастья. Пусть и чудесный, но все же инструмент, им работать надо. В самом деле, не ларец же, доверху заполненный златом и самоцветами, которые смогли бы обеспечить тебе безбедное существование до конца жизни'.

Так, а вот это что? Да неужели? Блестящая, даже не покрывшаяся за прошедшие тысячелетия патиной штуковина, больше всего схожая с кофемолкой. Такая же небольшая ручка сбоку, те же формы что и у нее, разве что один из торцов заканчивается раструбом. Удивительно, но если направить раструб в нужную сторону, а затем крутить ручку, то можно каким-то волшебным образом поместить в нее звуки. От лая собак или скрипа тележных колес, до пения под аккомпанемент цитры, скрипки, да что угодно. Стоит она очень дорого, находятся любители выложить за нее весьма крупные суммы.