Енот-потаскун - [47]

— Эта коза, как ты говоришь, помогла мне понять одну очень важную вещь, — тихо сказал Антон. — Чего я не хочу в отношениях. И еще. Как погано, когда тебя используют. Раньше я об этом особо не задумывался.

— То есть ты использовал других сам — и не задумывался, как им погано?

— Да. Наверно.

— Я даже не знаю, что сказать…

Я действительно не знала. Он правда мог промолчать. Мало ли что было раньше. Но не промолчал — и что это означало?

— Скажи, Антон, а ты хоть одну девушку любил? Ну хоть немного? Или только… использовал?

— Самую первую. Но это было давно. Нам было по пятнадцать. Ей не понравилось, что я пошел в колледж после девятого. Автомеханик — это же фу. На этом все и закончилось.

— И ты был так на нее обижен, что вымещал на других?

Он посмотрел на меня с удивлением.

— Хочешь сказать, мстил всем? Нет, Наташ, иногда кошка — это просто кошка. Ты права, я брал то, что само шло в руки. Но с Ларисой это не было связано. Я просто не мог относиться всерьез к отношениям, которые начинались с секса через пару часов после знакомства.

Я почувствовала, что краснею. Антон заметил и усмехнулся.

— Да, и с тобой вышло бы точно так же. Только с небольшой разницей. Когда я тебя поцеловал и ты ответила, мне было очень жаль. Что ты такая же, как все.

— Значит, надо было тебе врезать и сбежать, чтобы все стало всерьез?

— Не знаю, — он пожал плечами. — Вспоминать было неприятно. А всерьез стало, когда начали заниматься. Ну как всерьез? Думал о тебе…

Я молчала. Он выцарапал на поверхность все, что я старательно от себя отгоняла. Слова Ольги, например. О том, что бабы будут липнуть к нему всегда. А он сам сказал: привык брать то, что само падает под ноги. И что мне с этим делать?

— Наташа… — Антон дотянулся до моей руки, сжал пальцы. — Есть такая… формула. «Это было до тебя». Не знаю, как тебе, а мне не важно то, что у тебя было раньше. Да, я хочу о тебе знать больше. Но только то, что ты сама захочешь рассказать. Мне важно то, что между нами есть сейчас. И будет.

Промелькнуло, как Сашка допытывался, со сколькими я спала до него…

— Это было до тебя… — повторила я. — Откуда мне знать, не продолжится ли это и при мне?

— Ты либо веришь, либо нет. Послушай, я, конечно, сволочь и вообще… Енот-потаскун, да. Но я никого никогда не обманывал. Ничего не обещал. Потому что никогда не знаешь, что может случиться. Никогда не встречался с двумя сразу. И тебе тоже могу твердо обещать только одно. Что не стану тебя обманывать.

— То есть, если ты вдруг трахнешь какую-нибудь бабу, так мне об этом и расскажешь? Заманчивая перспектива.

Антон еще сильнее сжал мою руку.

— Послушай… Разве кто-то может дать какие-то гарантии? Мы с тобой всего четыре дня вместе. Хотя мне кажется, что намного больше. Помнишь, что я сказал? Хочу, чтобы у нас все получилось. Но пока это значит, только что я хочу быть с тобой. Видеть тебя, разговаривать. Что-то делать вместе. Заниматься сексом. Больше? Я еще не знаю. Думаю, и ты тоже. Но сейчас мне никто, кроме тебя, не нужен.

Я встала, подошла к нему. Положила руки на плечи, подбородок на макушку, чувствуя его дыхание на шее.

— Наташ… Пока еще не поздно сказать: «извини, но нет». Я пойму… постараюсь по…

Это был совсем другой поцелуй, не как обычно. «Ничего не говори!» — вот что он значил.

Мне хотелось сейчас остаться одной. И не хотелось, чтобы Антон уходил. И он словно услышал меня.

— Знаешь, мне кажется, мы сейчас оба не в том настроении, чтобы куда-то идти. Если хочешь, я что-нибудь приготовлю на ужин, а ты приляг, отдохни. А потом можем кино посмотреть.

— Спасибо! — я вздохнула с облегчением. — Пойду в ванне полежу.

— Давай, — Антон подхватил поперек живота Тошку, который традиционно попытался просочиться следом: ведь там же можно стирать! — Стоп, жирный. Ты со мной. Будешь помогать.

Я лежала в теплой воде, пахнущей бергамотом. Хотелось плакать, но слез не было. Только с душа иногда срывались капли и падали на лицо — как будто он делал это вместо меня. А еще хотелось, чтобы не было этого «до тебя». Но разве Антон мог что-то изменить? Как и я не могла вычеркнуть из своей жизни последние четыре года.

Он вошел, сел на край ванны.

— У тебя там рыба была какая-то мороженая. Я ее подтаял и на лимоне запек. Сейчас уже будет готова.

— Хорошо, — кивнула я.

— Спасибо тебе.

— За что? — удивилась я.

— За то, что выслушала. И попыталась понять… Во сколько у тебя суд завтра?

— В два.

— Мне с утра надо еще кое-что поделать, — Антон задумался, потом брызнул на меня водой. — Прямо туда приеду.

— Зачем?

— Затем! Вылезай.

Я ухватила его мокрой рукой за рубашку, заставив наклониться, и поцеловала. И это тоже был совсем другой поцелуй…

23. Антон

— Ты знал? — спросила она.

— О чем?

Наташа сидела у меня на коленях, замотанная в полотенце. Я выбирал из рыбы косточки и клал кусочки ей в рот.

— О том, что рыбу в духовку надо было ставить полумороженой. Иначе она засохла бы. Или вообще сгорела.

— Ну… Не исключал такую возможность, — осторожно ответил я.

Наташа укусила меня за палец, а я дернул ее за ухо.

— Согласись, секс до рыбы лучше, чем после. Или вместо.

— Да, пожалуй, — кивнула она и дала кусочек Тошке, который тот сразу понес полоскать в своем тазу.