Энергетические войны – 2 - [37]

Ну да Бог с ним, с нашим партайгеноссе. Нам надо шагать вперёд, не ожидая помощи свыше. А для этого, в первую очередь, надо выявить и проанализировать причины умирания нашей классической идеологической основы, и на что этот её уход повлиял в первую очередь в жизни страны.

По моему мнению, произошло это тяжёлое явление из-за того, что марксистско-ленинское учение на поверку оказалось явно незаконченным, принявшим чёткие решения всего по нескольким важнейшим вопросам движения. Мало того. И на эти ограниченные фрагменты действующей революционной теории накладывали отрицательный отпечаток собственные пороки марксизма. К причинам его ухода от реальности следует добавить также существенные проколы в организации его пропаганды в стране. И, наконец, то, что в результате этих недостатков оно глубоко не овладело массами, плохо воспринималось населением.

Более тщательным анализом этих четырёх причин идеологического коллапса я и предлагаю заняться в следующих разделах вместе со мной пострадавшим больнее всех от этого российским коммунистам, философам и любознательным читателям.

2. Марксизм-ленинизм успел рассмотреть

только небольшую часть существовавших

проблем в обществе, не развивался,

и поэтому давно уже полностью исчерпал

свои возможности как теории

В одном из увесистых фолиантов, характеризующих незыблемость и величие Советской страны, дано монументальное определение коммунистической идеологии как «системы идей, ценностей и идеалов, которая выражает мировоззрение рабочего класса и его авангарда – коммунистической партии, вооружает коммунистическое движение ясной программой революционного переустройства мира».

Начиная общий разговор внутри этой сакральной темы, которую многие верные ленинцы считают для себя истиной религией, хочется сказать, в каких лозунгах она провозглашалась. Они были крайне просты: «Кто не работает, тот не ест!», «Власть – народу, заводы – рабочим, земля – крестьянам!», «Власть принадлежит тому, кто своими руками производит все ценности!», «Вся власть Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов!», «От каждого по способностям, каждому по труду!» и ряд других. К ним можно напрямую отнести слова М. Горького о В.И. Ленине: «Прост, как правда». И их именно в таком упрощённом виде воспринял пролетариат, благодаря чему он и способствовал победе в 1917 году. К началу Второй мировой войны многие из этих моральных заповедей вошли довольно крепко в сознание рабочих благодаря действенной и всесторонней сталинской пропаганде. Особенно утвердилось в массах чувство хозяина в стране, в результате чего и удалось одержать победу в неравной борьбе практически со всем миром. Но этого оказалось недостаточно, чтобы не только убедить в дальнейшем всё трудящееся большинство в том, что эти мысли являются его внутренней потребностью, идут от его души и сердца, а значит, и в необходимости бороться за их осуществление и защиту, как за свои собственные мечты и планы.

По мере развития СССР и роста просвещения, население всё чаще требовало фактов и доказательств всемогущества революционной теории, в том числе с точки зрения выработки на её основе способов устранения возникающих коренных и существенных противоречий в партии и советском обществе. Таких, как развитие демократии и борьба с вождизмом, совершенствование социалистической системы хозяйствования и оплаты труда, создание новой советской элиты, действительно состоящей на службе у большинства, устранение разрыва в социальном положении и во взглядах рабочих и интеллигенции, организация конструктивного диалога в обществе для выяснения совместных интересов и способов движения вперёд, соотношение заботы о благосостоянии народа и обороноспособности страны и много других. Но подобных решений у классиков коммунистической идеологии не было. Они успели создать учение лишь об общих, наиболее предсказуемых моментах борьбы трудящихся за свои права. Однако, вместо дальнейшего развития коммунистической теории для ответов на вызовы изменений в обществе, наши идеологи продолжали бубнить о неизбежной победе пролетариата как могильщика капитализма, полностью загнившего на корню. А на все остальные разговоры о необъяснимых явлениях надевали на думающих марксистскую смирительную рубашку, даже не пытаясь хоть немного подогнать её по размеру и по цвету.

Наиболее отталкивающее впечатление производили неуклюжие попытки идеологов обосновать с помощью марксизма-ленинизма любые тактические ходы, предпринимаемые руководством партии, чтобы показать его универсальность. А ведь он, в виду своей ограниченности и незавершённости, был предназначен только для разработки стратегии революционной борьбы, хотя и при этом, как показала практика, чаще всего не совпадающей с уже имеющимися победам, и, к сожалению, совершенно не объясняющей то, что в большинстве случаев они окончились поражениями народных революций. Уже эти результаты должны были насторожить приверженцев марксизма, подсказать, что с теорией не так уж всё обстоит гладко. В любом случае надо было выполнить тщательный и правдивый анализ завоевания власти трудящимися России и увидеть прорехи даже в стратегических решениях. Почему толпа советских учёных не провела эти крайне необходимые исследования, и партия врала народу напропалую – даже представить сложно.