Эндшпиль - [8]

Сол кивнул и поставил перед ней белую кружку с густым черным кофе.

– Здесь тоже ничего непредвиденного? – поинтересовалась девушка.

– Нет, – откликнулся Сол. – Ничего и не могло произойти.

Натали взяла сахар из синей сахарницы. Только теперь она поняла, как сильно устала. Сол ободряюще погладил ее руку. Несмотря на то что его худое лицо было изборождено морщинами, Натали подумала, что теперь он выглядит гораздо моложе, чем тогда, когда он носил бороду. Всего три месяца назад. А кажется, словно прошли столетия.

– Есть новые сведения от Джека, – промолвил он. – Не хочешь прогуляться?

Натали бросила взгляд на недопитый кофе.

– Да ты возьми кружку с собой, – предложил Сол. – Мы пойдем к ипподрому. – Он встал и на минуту удалился в свою спальню. Вернулся он в свободной рубашке хаки навыпуск, которая не смогла полностью скрыть выпирающую кобуру, засунутую за ремень, с револьвером сорок пятого калибра.

Они двинулись по склону на запад, мимо изгородей и апельсиновых рощ, туда, где песчаные дюны подползали к обработанным полям и зеленым лужайкам частных вилл. С вершины дюны Сол перешел на акведук, который вздымался на двадцать футов над песком и простирался на многие мили, по направлению к груде развалин и новым строениям, видневшимся на побережье. Юноша в белой рубашке, крича и размахивая руками, бросился к ним, но Сол что-то тихо сказал ему на иврите, тот кивнул и отвернулся. Сол и Натали двинулись дальше по грубому покрытию акведука.

– Что ты ему сказал? – поинтересовалась Натали.

– Я упомянул, что знаком с троицей Фрова, Ави-Йона и Негев, – пояснил Сол. – Все трое занимались здесь раскопками начиная с пятидесятых годов.

– И все?

– Да. – Сол остановился и огляделся. Справа от них синело море, а впереди, на расстоянии мили, в солнечном свете купалось целое скопление белых новых домов.

– Когда ты рассказывал мне о своем доме, я представляла себе хижину в пустыне, – сказала Натали.

– Так оно и было, когда я приехал сюда сразу после войны. Сначала мы строили и расширяли кибуцы Гааш, Кфар Виткин и Ма'аган Микаэль. А после войны за независимость Давид и Ребекка обосновали здесь свою ферму...

– Это же настоящее поместье! – воскликнула Натали.

Сол улыбнулся и допил остатки кофе.

– Поместье – это место обитания барона Ротшильда. Теперь там расположен пятизвездочный отель “Дан Кесария”.

– Мне нравятся эти развалины, – призналась Натали. – Акведук, театр, город крестоносцев – все это такое древнее.

Сол кивнул.

– Когда я жил в Америке, мне очень недоставало этих временных слоев разных эпох.

Натали сняла с плеча красную сумку и положила в нее пустые кофейные чашки, предварительно аккуратно завернув их в полотенце.

– Я скучаю по Америке, – вздохнула она и, обхватив руками колени, взглянула на море песка, расстилавшееся под желтыми камнями акведука. – Мне кажется, я скучаю по Америке, – поправилась она. – Эти последние дни были такими кошмарными...

Сол ничего не ответил, и в течение нескольких минут оба сидели молча.

Первой заговорила Натали:

– Интересно, кто был на похоронах Роба? Сол искоса взглянул на нее, и солнечный свет отразился от стекол его очков.

– Джек Коуэн написал, что шерифа Джентри похоронили на Чарлстонском кладбище в присутствии представителей местной полиции и нескольких местных агентств.

– Нет, я имела в виду людей, близких ему. Присутствовали ли там члены семьи? Его приятель Дерил Микс? Кто-нибудь из тех.., кто любил его? – Натали умолкла.

Сол протянул ей свой носовой платок.

– Это было бы безумием, если бы ты отправилась туда, – тихо промолвил он. – Они бы тебя узнали. Кроме того, ты все равно не смогла бы этого сделать. Врачи в Иерусалимской больнице сказали, что у тебя был очень тяжелый перелом. – Сол с улыбкой взял у нее из рук носовой платок. – А сегодня я что-то не замечаю, чтобы ты хромала.

– Да. – Натали улыбнулась, – нога стала гораздо лучше. – И, переведя разговор на другую тему, тряхнула головой. – О'кей, так с чего начнем?

– Мне кажется, у Джека довольно интересные новости, но сначала я бы хотел все узнать о Вене.

Натали кивнула.

– Регистрационные книги гостиницы подтвердили, что они были там.., мисс Мелани Фуллер и Нина Хокинс.., это девичья фамилия Дрейтон.., гостиница “Империал”.., в 1925, 1926 и 1927 годах. Гостиница “Метрополь” – 1933, 1934 и 1935. Они могли бывать там и еще несколько раз, останавливаясь в других гостиницах, которые просто утратили свои архивы во время войны и вследствие разных причин. Мистер Визенталь продолжает искать.

– А фон Борхерт? – осведомился Сол.

– Записей в регистрационных книгах нет, но Визенталь подтвердил, что Вильгельм фон Борхерт с 1922 по 1929 год арендовал небольшую виллу в Перхтольдсдорфе, неподалеку от города. Она была разрушена после войны.

– А относительно.., другого? – спросил Сол. – Преступлений ?

– Убийства, – поправила Натали. – Обычный набор уличной преступности, политические убийства.., преступления на почве ревности и так далее. Потом, летом 1925 года, три странных необъяснимых случая. Два важных человека и женщина – известная венская социалистка – ни с того ни с сего убиты своими знакомыми. Во всех трех случаях у убийц не было ни мотивов, ни алиби, ни объясняющих причин. Газеты назвали это “летним помешательством”, так как убийцы – все трое – клялись, что не помнят, как совершили свои преступления. Все трое были признаны вменяемыми и виновными. Один казнен, второй покончил жизнь самоубийством, а женщина, убившая свою подругу, была отправлена в сумасшедший дом, где через неделю она утопилась в пруду.