Эндер Виггин - [47]
— И если правительство захочет узнать, кто я…
— Ему объяснят, что ты анонимный подписчик Калифорнийской сети. Так мы выведем из игры отцовский допуск. Я только одного не понимаю: почему Демосфена пригласили раньше, чем Локка?
— Потому что талант всегда пробьется.
Это была замечательная, увлекательная игра. Но Валентине совсем не нравилась политическая позиция, навязанная Демосфену Питером. Ее персонаж понемногу стал превращаться в злобного, достаточно параноидального публициста, выступающего против России. Это беспокоило ее еще и потому, что в их тандеме именно Питер знал, как управлять людскими страхами, и ей все время приходилось обращаться к нему за помощью. Зато Локк был умерен, корректен и сопереживал всем и вся. В этом был свой смысл. Будучи созданием Валентины, Демосфен не мог не обладать неким сопереживанием, а Локк, наоборот, играл на страхах людей, только тоньше. Но сложившееся положение дел крепко привязывало Валентину к брату. Она не смогла бросить Питера и использовать личность Демосфена в своих интересах. Просто не знала как. Впрочем, это работало в обе стороны. Питер тоже не мог обойтись без ее советов. Или мог?
— Я думала, ты хочешь объединить мир. Но если я напишу все так, как ты просишь, получится, что я призываю к войне со странами Варшавского договора.
— Да не к войне! Ты требуешь, чтобы они открыли свои сети и прекратили блокировать нас. Свободный обмен информацией. Господи, это же черным по белому записано в законах, принятых Лигой.
Вовсе не желая этого, Валентина заговорила голосом Демосфена, хотя мнения, которые она высказывала, никак не могли принадлежать ему.
— Всем известно, что с первого дня существования Лиги страны Второго Варшавского договора рассматриваются как единое целое, к которому применяются эти самые законы. Международный поток информации беспрепятственно поступает туда. А вот характер обмена информацией между участниками Варшавского договора есть их собственное внутреннее дело. И только на этом условии они согласились, чтобы Америка стала Гегемоном Лиги.
— Ты защищаешь позицию Локка, Вэл. Доверься мне. Ты должна призывать к роспуску Варшавского договора. Тебе нужно разозлить массу народа. А потом, когда ты «начнешь понимать» необходимость компромисса…
— …Меня перестанут слушать и развяжут войну.
— Вэл, поверь, я знаю, что делаю.
— Почему я должна тебе верить? Ты вовсе не умней меня, и в подобных делах у тебя тоже нет опыта.
— Мне тринадцать, а тебе — десять.
— Почти одиннадцать.
— И я знаю, все работает.
— Ладно, будь по-твоему. Но эту чушь про «свободу или смерть» я писать не буду.
— Будешь как миленькая.
— В один прекрасный день нас поймают, и у многих возникнет логичный вопрос: Демосфен — это же маленькая девочка, откуда в ней такая жажда крови? Спорим, ты расскажешь им, как заставлял меня писать все это?
— Слушай, малышка, может, у тебя просто месячные?
— Ненавижу тебя, Питер Виггин.
Хуже всего было то, что ее колонку начали перепечатывать местные сети и отец начал читать ее писанину вслух за столом.
— Наконец-то появился парень, который умеет думать, — говорил он и цитировал в доказательство несколько наиболее ненавистных Валентине пассажей. — Мы будем дружить с этими русскими гегемонистами, пока не разделаемся с жукерами. Но после победы… Не оставлять же нам половину цивилизованного мира на положении прислужников Русской империи, не так ли, дорогая?
— Дорогой, по-моему, ты воспринимаешь все это слишком серьезно, — отвечала мать.
— Мне нравится этот Демосфен. Ну, направление его мыслей. Удивляюсь, почему он не появляется в главных сетях. Я искал его выступления во время последних дебатов о международных отношениях. Знаешь, он не участвовал.
У Валентины пропал аппетит, и она вышла из-за стола. Вскоре за ней последовал Питер.
— Итак, тебе не нравится лгать отцу, — сказал он. — Ну и что? На самом деле ты не лжешь ему. Ведь он не знает, что ты Демосфен, да и Демосфен говорит вовсе не то, что ты думаешь. Две эти лжи отменяют друг друга. Самоуничтожаются.
— Неудивительно, что постулаты Локка отдают сволочизмом. При таких-то логических построениях.
Но ее раздражало не то, что она солгала отцу. Ее больше волновал тот факт, что отец во всем соглашался с Демосфеном, а ей казалось, что к ее персонажу могут прислушиваться только глупцы.
Через несколько дней Локку предложили вести колонку в новостной сети Новой Англии — чтобы противопоставить его спокойную позицию растущей популярности Демосфена.
— Неплохо для ребятишек, у которых всего восемь волос в паху на двоих, — сказал Питер.
— От еженедельной колонки до мирового господства длинный путь, — напомнила Валентина. — Такой длинный, что никто еще не прошел его до конца.
— Ошибаешься. Кое-кто прошел. Не этим путем, но похожим. В своем первом выступлении я собираюсь сказать пару гадостей о Демосфене.
— Идет. Но Демосфен не будет замечать существования Локка.
— До поры до времени.
Теперь они зарабатывали достаточно и пользовались отцовским допуском, только если им срочно требовалась какая-нибудь проходная фигура. Однажды мать заметила Питеру, что они с сестрой слишком много времени проводят в сетях.
Он — Эндрю Уиггин. Величайший из полководцев космической эры. Он — человек, уничтоживший целую цивилизацию. Человек, которого с тех пор прозвали Ксеноцидом... Прошли годы — и теперь Звездный Конгресс готовится стереть с лица Вселенной планету Лузитания со всеми ее обитателями. Еще чуть — чуть — и в одно мгновение оборвутся миллионы жизней. И толькол один человек способен предотвратить второй ксеноцид — Эндрю Уиггин. Человек, совершивший ксеноцид первый...
В настоящее издание вошли рассказы и повести о героях и событиях вселенной «Игры Эндера», одного из величайших фантастических произведений XX века. Они будут интересны читателю и сами по себе, будучи вполне самостоятельными произведениями, вышедшими из-под пера признанного мастера жанра; и как элементы расширенной вселенной, добавляющие многослойности главному повествованию; и как возможность увидеть варианты, которые рассматривал автор, создавая мир Эндера. Многие из этих коротких историй позже выросли в полноценные романы, некоторые вошли главами, а другие растворились в них, расплелись сюжетными линиями и мотивами.
Премия "Небьюла" Ассоциации Авторов Научной Фантастики и Фэнтези Америки в 1985 г. (категория "Роман").Премия за достижения в научной фантастике (Премия "Хьюго") в 1986 г. (категория "Роман").
Орсон Скотт Кард – один из лидеров американской фантастики и обладатель множества наград, включая несколько высших – премий «Хьюго» и «Небьюла». Цикл романов об Эндере Виггине, юноше, который изменил будущее человечества, принадлежит к лучшим произведениям писателя. «Эндер в изгнании» – непосредственное продолжение знаменитой «Игры Эндера», но написанное позже всех основных книг цикла и отвечающее на многие вопросы, которые могли возникнуть у читателей.Эндер Виггин узнает, что не может вернуться на Землю.
Небольшая группа историков и ученых, умеющих пользоваться машиной времени, наблюдает за прошлым нашей планеты.Человечество на грани гибели. После целого века войн, чумы, засухи, наводнений и голода население сократилось до одного миллиона. Ученые пытаются возродить Землю, воздействуя на ход событий в прошлом. Но имеют ли они на это право?
От переводчика: Вообще-то перевод этот я начал целых двенадцать лет назад. Но отложил, побоявшись, что книга делается излишне сентиментальной, даже слезливой. И вот достал и завершил. Как всегда, в этом мне помогали мои любимые Люда, Наталя и Лера. А еще: Сережа Т., Юра С., Майкл. Большое им спасибо.
«Лунариум» представляет собою антологию самых разнообразных сведений о спутнике Земли Луне. В книге читатель найдет и образцы научно-фантастических произведений, и высказывания ученых о природе Луны всех времен и стран. Книга богато иллюстрирована фотографиями, старыми гравюрами, репродукциями картин художников-фантастов. * * * Содержание Еремей Парнов ∙ Богиня Селена Фрэнсис Годвин ∙ Человек на Луне… Сирано де Бержерак ∙ «Иной свет, или государства и империи Луны» Эдгар По ∙ Необыкновенное приключение некого Ганса Пфалля Антон Чехов ∙ Письмо к ученому соседу Ле-Фор и А.
Великая Галактическая Война, как оказалось, оказала сильное влияние на последующую жизнь в Галактической Империи. Из тени вышли активно действовать крупные политические организации. Но самой опасной и наводящей страх на весь мир организацией стал Орден Белкраина, целью которого является подчинение всей Империи и убийство Антареса Драко. Смогут ли Викрон, Дэмиан и их друзья победить нависшую угрозу или их уже ничто не остановит?
Добро пожаловать в Пояс Рассыпанных Жемчужин – обитаемых орбитальных колец, где правят изгнанные ученые и могущественные семьи. Их сплачивают живые разумные корабли, перевозящие между звездами пассажиров и грузы. В этом обществе в коридорах и конференц-залах люди смешиваются с аватарами разумных кораблей, переплетаются физический и виртуальный миры, а окружающую обстановку легко модифицировать и приспособить под собеседника или под настроение. Дочь Теней, транспортный корабль, снятый с военной службы после повреждения, теперь влачит жалкое существование, занимаясь изготовлением изменяющего сознание чая для комфорта космических путешественников.
250 000 мигрантов остались жить у подножия гигантского космического вокзала. Культуры сплавились вместе, как реальность и виртуальность. Город вокруг продолжает расти, словно сорняк. Жизнь дешева, а инфа ничего не стоит. Борис Чонг возвращается домой с Марса. Многое изменилось. У него появился ауг – марсианский симбионт, меняющий восприятие. Бывшая любовница воспитывает странного ребенка, способного «касаться» сознанием потоков данных. Двоюродная сестра влюблена в роботника – поврежденного киборга, ветерана войн, о которых уже никто не помнит.
Первый контакт с внеземным разумом обернулся войной. Таинственные биомашины — Оскорбители — вторгаются на Землю из глубин космоса. Их оружие смертоносно, их технологии поразительны, их цели загадочны. Русскому офицеру Павлу Званцеву предстоит возглавить объединенные силы человечества в борьбе с захватчиками. Но кто — настоящий враг в этой войне? Что за силы ведут миллионолетнюю игру, в которой Земля — лишь разменная монета?
Чем должна закончиться высадка на планету, где предполагается найти следы инопланетной жизни? Быть может, не обязательно гибелью почти всего экипажа в ходе товарищеской игры в идиотский мяч в лучших традициях любимой франшизы Ридли Скотта? Посмотрим, как справился с прокладкой туристического маршрута в Рай Вернор Виндж.
Орсон Скотт Кард — одно из ярчайших имен в современной фантастике, писатель, чьи произведения удостоены премий «Хьюго», «Небьюла» и многих других. И наибольшую славу принесла ему сага об Эндрю Виггине — сага, в которой «военно-космическая» эпичность соединилась с откровенной, мощной эмоциональностью. Вы читали «Игру Эндера», «Голос Тех, Кого Нет» и «Ксеноцид»? Тогда читайте «Дети разума»!Потому что Флот Ста Миров вот-вот уничтожит планету Лузитания.Потому что Совет пытается погубить Джейн, Аню из Внемира...Потому что остановить источник вируса Десколады не совершив при этом ксеноцид, практически невозможно...
Это история Эндрю Уиггина — величайшего полководца космической эры.Межзвездный Флот Земли ведет отчаянную борьбу с жестокими негуманоидными пришельцами. Из специально отобранных детей военные готовят по особой программе командный состав земных космических армад…Один из этих мальчишек — Эндрю. И он выполняет свое предназначение, одержав ослепительную, оглушительную победу, какой не было ни у одного из военачальников прошлого.Битва завершена. Первая битва.А что впереди?
Роман «Голос тех, кого нет» продолжает историю Эндера Виггина, начатую в «Игре Эндера». Здесь земляне встречают еще одну расу развитых существ, но столь велики различия между расами, что это едва не приводит к новому трагическому конфликту.Как и первая книга серии, этот роман был признан лучшим фантастическим романом 1986 года в США и удостоен сразу двух высших литературных премий.
Трудно представить любителя фантастики, который не знал бы двух знаменитых романов О.С. Карда – «Игра Эндера» и «Говорящий от имени мертвых» (Голос тех, кого нет – один из вариантов русского перевода названия книги): оба получили «золотой дубль», премии «Хьюго» и «Небьюла», оба не раз издавались в России. Короткая повесть «Советник по инвестициям», написана Кардом совсем недавно, представляет собой интерлюдию, проясняющую один из моментов, который оставался неясным во второй книге.