Эндер Виггин - [1300]
— Какая приятная, хорошо сбалансированная студенческая философия, — поддела Квара.
— Это все, на что я способна, — спокойно ответила Ванму. — Я не настолько образованна, как ты.
— А это прием, чтобы заставить меня почувствовать себя виноватой?
— Скажи, Квара, если ты не играешь роль своего отца и не пытаешься вызвать его обратно, или что там говорят психоаналитики, почему ты постоянно на всех злишься?
Квара наконец развернула кресло и посмотрела в лицо Ванму. «Да, она таки плакала».
— Ты действительно хочешь понять, почему я все время переполнена иррациональной злостью? — в ее голосе отчетливо прозвучала насмешка. — Хочешь поиграть в психоанализ? Ладно, как тебе такое? Знаешь, что меня постоянно злит? То, что все мое детство мой старший брат Квим тайно приставал ко мне, а теперь он мученик, и его собираются канонизировать, и никто никогда не узнает, какой он был жестокий и какие ужасные вещи он делал со мной!
Ванму была шокирована. Питер рассказывал ей о Квиме. О том, как он умер. О том, какой он был человек.
— О Квара, — только и смогла выговорить Ванму, — мне так жаль.
Судорога отвращения исказила лицо Квары.
— Какая же ты тупица! Квим никогда не прикоснулся ко мне, ты тупая надоедливая благодетельница! Тебе так хочется получить какое-нибудь дешевенькое объяснение, почему я такая сука, и ты готова поверить всему, что звучит хоть чуть-чуть правдоподобно. Ты и сейчас продолжаешь гадать, а не было ли мое признание правдой, может, я просто отказываюсь от него из-за боязни последствий или какой-нибудь другой столь же идиотской причины. Заруби себе на носу, детка. Ты меня не знаешь. И никогда не поймешь. И я не хочу, чтобы ты меня понимала. Мне не нужно никаких друзей, а если бы я захотела их завести, то, во всяком случае, не ручную собачку Питера.
Тебе понятно или разъяснить?
Ванму и раньше бывала битой, ей утирали нос эксперты и поносили чемпионы. У Квары это получалось прекрасно по любым стандартам, но не настолько, чтобы Ванму дрогнула.
— Знаешь, а я обратила внимание, — лукаво сказала Ванму, — что после того, как ты оклеветала самого чтимого члена своей семьи, ты все-таки не смогла оставить меня в уверенности, что это правда. Значит, ты действительно умеешь хранить верность, даже тем, кто умер.
— Ты что, намеков не понимаешь? — скривилась Квара.
— И еще: ты продолжаешь говорить со мной, несмотря на то что презираешь меня и пытаешься обидеть.
— Из тебя бы вышла рыба-прилипала, так и норовишь прицепиться и всю кровь высосать!
— Ну, в любой момент ты можешь просто-напросто уйти отсюда и не слушать мои жалкие попытки сделаться твоим другом, — напомнила Ванму. — Только ты не идешь.
— Какие мы недоверчивые! — фыркнула Квара.
Она отстегнулась, поднялась с кресла и вышла в открытую дверь.
Ванму смотрела ей вслед. «Питер прав. Люди — самые чужие из всех чужих видов. Самые опасные, наиболее неразумные и мало предсказуемые».
Но как бы там ни было, Ванму решилась сама сделать парочку предсказаний.
Во-первых, она была совершенно уверена, что исследовательская команда в один прекрасный день установит связь с Десколадерами.
Второе предсказание было гораздо менее определенным.
Скорее надежда. Возможно, просто пожелание. Когда-нибудь Квара скажет Ванму правду. Когда-нибудь скрытая боль, которая сжигает ее сердце, утихнет. Когда-нибудь они станут друзьями.
Не сегодня. Спешить некуда. Ванму будет пытаться помочь Кваре, потому что она так явно нуждается в помощи и потому что люди, которые были рядом с ней дольше других, слишком устали от нее, чтобы помочь. Но помощь Кваре была не единственной и, конечно, не самой главной задачей, стоящей перед Ванму. Брак с Питером и жизнь вместе с ним — вот самый главный приоритет. А в этот конкретный момент ее жизни самыми главными приоритетами были поесть, глотнуть воды и найти туалет.
«Уверена, это означает, что я человек, — подумала Ванму. — Не бог. Вероятно, обыкновенное чудовище. Частично раман. Частично варелез. Но больше раман, чем варелез, по крайней мере в лучшие дни. И Питер такой же. Оба мы — представители порочного вида, стремящиеся к единению, чтобы еще на пару-тройку единиц увеличить его численность. Мы с Питером вместе будем призывать новые айю из Вне-мира, чтобы они взяли контроль над слабым тельцем, которое создадут наши тела, и мы увидим, что наш ребенок в один день будет варелез, а в другой — раман. И мы иногда будем хорошими родителями, а иногда будем совершать страшные ошибки. Иногда будем безутешно горевать, а иногда станем настолько счастливыми, что едва сможем сдержать свою радость. С этим нужно жить. И я смогу».
17
Дальше нам придется идти без него
Однажды я слышала сказку о человеке,
который разделил себя надвое.
Одна часть никогда не изменялась;
а другая все росла и росла.
Неизменная часть всегда была верной,
а растущая часть всегда была новой,
и когда сказка закончилась, я пыталась понять,
какая часть — я, а какая — ты.
Хань Цин-чжао, «Шепот Богов»
В утро похорон Эндера Валентина проснулась, полная мрачных мыслей. Она прибыла сюда, на планету Лузитанию, ради того, чтобы снова быть с Эндером и помогать ему в его работе; она понимала, что Джакта задело ее желание снова жить жизнью Эндера, но все же он отказался от мира своего детства и поехал с ней. Такая жертва. А теперь Эндера нет.
Он — Эндрю Уиггин. Величайший из полководцев космической эры. Он — человек, уничтоживший целую цивилизацию. Человек, которого с тех пор прозвали Ксеноцидом... Прошли годы — и теперь Звездный Конгресс готовится стереть с лица Вселенной планету Лузитания со всеми ее обитателями. Еще чуть — чуть — и в одно мгновение оборвутся миллионы жизней. И толькол один человек способен предотвратить второй ксеноцид — Эндрю Уиггин. Человек, совершивший ксеноцид первый...
В настоящее издание вошли рассказы и повести о героях и событиях вселенной «Игры Эндера», одного из величайших фантастических произведений XX века. Они будут интересны читателю и сами по себе, будучи вполне самостоятельными произведениями, вышедшими из-под пера признанного мастера жанра; и как элементы расширенной вселенной, добавляющие многослойности главному повествованию; и как возможность увидеть варианты, которые рассматривал автор, создавая мир Эндера. Многие из этих коротких историй позже выросли в полноценные романы, некоторые вошли главами, а другие растворились в них, расплелись сюжетными линиями и мотивами.
Премия "Небьюла" Ассоциации Авторов Научной Фантастики и Фэнтези Америки в 1985 г. (категория "Роман").Премия за достижения в научной фантастике (Премия "Хьюго") в 1986 г. (категория "Роман").
Орсон Скотт Кард – один из лидеров американской фантастики и обладатель множества наград, включая несколько высших – премий «Хьюго» и «Небьюла». Цикл романов об Эндере Виггине, юноше, который изменил будущее человечества, принадлежит к лучшим произведениям писателя. «Эндер в изгнании» – непосредственное продолжение знаменитой «Игры Эндера», но написанное позже всех основных книг цикла и отвечающее на многие вопросы, которые могли возникнуть у читателей.Эндер Виггин узнает, что не может вернуться на Землю.
Небольшая группа историков и ученых, умеющих пользоваться машиной времени, наблюдает за прошлым нашей планеты.Человечество на грани гибели. После целого века войн, чумы, засухи, наводнений и голода население сократилось до одного миллиона. Ученые пытаются возродить Землю, воздействуя на ход событий в прошлом. Но имеют ли они на это право?
От переводчика: Вообще-то перевод этот я начал целых двенадцать лет назад. Но отложил, побоявшись, что книга делается излишне сентиментальной, даже слезливой. И вот достал и завершил. Как всегда, в этом мне помогали мои любимые Люда, Наталя и Лера. А еще: Сережа Т., Юра С., Майкл. Большое им спасибо.
Действие романов, составивших этот том, происходит в сложный период истории будущего по Хайнлайну. По всей Солнечной системе вспыхивают восстания против диктатуры Земли. Колыбель человечества лишается радиоактивных материалов и биоресурсов Венеры, продукции лунной гидропоники и возможности контролировать марсианский проект. Но луны Юпитера продолжали снабжать Землю продовольствием, а промежуточная база на Церере стала новым форпостом земной цивилизации, откуда началось освоение и разработка ресурсов в поясе астероидов.
Первый контакт с внеземным разумом обернулся войной. Таинственные биомашины — Оскорбители — вторгаются на Землю из глубин космоса. Их оружие смертоносно, их технологии поразительны, их цели загадочны. Русскому офицеру Павлу Званцеву предстоит возглавить объединенные силы человечества в борьбе с захватчиками. Но кто — настоящий враг в этой войне? Что за силы ведут миллионолетнюю игру, в которой Земля — лишь разменная монета?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В мире фантастических возможностей, торжестве технологий перемещений в космосе, среди множества планет существует объединенный человеческий Конгломерат. Ему служат, его боятся, перед ним преклоняются. Но еще больше преклонения снискал его центр — Эдария. Среди внешнего лоска, торжества разума над животными инстинктами люди мнят себя первопроходцами, венцом эволюции и единственными, достойными пресловутого человеческого отношения к себе. Но есть и другие. Друзья или враги — они всегда были рядом. А вот в каком качестве и чего теперь достойны, когда речь идет о столкновении интересов? Кто оказался более человечнее: люди или их собратья по разуму? И какое имеет значение, сколько уплачено за право называться Конгломератом, за право принимать решения, пытать и проводить эксперименты на своих же сотрудниках? Одна человеческая жизнь, изломанная и перекрученная.
Вторые двадцать пять дней из жизни Кэтрин Горевски…. Игры Судьбы (Продолжение истории в романе «Капитан — неизбежность»)
Чем должна закончиться высадка на планету, где предполагается найти следы инопланетной жизни? Быть может, не обязательно гибелью почти всего экипажа в ходе товарищеской игры в идиотский мяч в лучших традициях любимой франшизы Ридли Скотта? Посмотрим, как справился с прокладкой туристического маршрута в Рай Вернор Виндж.
Орсон Скотт Кард — одно из ярчайших имен в современной фантастике, писатель, чьи произведения удостоены премий «Хьюго», «Небьюла» и многих других. И наибольшую славу принесла ему сага об Эндрю Виггине — сага, в которой «военно-космическая» эпичность соединилась с откровенной, мощной эмоциональностью. Вы читали «Игру Эндера», «Голос Тех, Кого Нет» и «Ксеноцид»? Тогда читайте «Дети разума»!Потому что Флот Ста Миров вот-вот уничтожит планету Лузитания.Потому что Совет пытается погубить Джейн, Аню из Внемира...Потому что остановить источник вируса Десколады не совершив при этом ксеноцид, практически невозможно...
Это история Эндрю Уиггина — величайшего полководца космической эры.Межзвездный Флот Земли ведет отчаянную борьбу с жестокими негуманоидными пришельцами. Из специально отобранных детей военные готовят по особой программе командный состав земных космических армад…Один из этих мальчишек — Эндрю. И он выполняет свое предназначение, одержав ослепительную, оглушительную победу, какой не было ни у одного из военачальников прошлого.Битва завершена. Первая битва.А что впереди?
Роман «Голос тех, кого нет» продолжает историю Эндера Виггина, начатую в «Игре Эндера». Здесь земляне встречают еще одну расу развитых существ, но столь велики различия между расами, что это едва не приводит к новому трагическому конфликту.Как и первая книга серии, этот роман был признан лучшим фантастическим романом 1986 года в США и удостоен сразу двух высших литературных премий.
Трудно представить любителя фантастики, который не знал бы двух знаменитых романов О.С. Карда – «Игра Эндера» и «Говорящий от имени мертвых» (Голос тех, кого нет – один из вариантов русского перевода названия книги): оба получили «золотой дубль», премии «Хьюго» и «Небьюла», оба не раз издавались в России. Короткая повесть «Советник по инвестициям», написана Кардом совсем недавно, представляет собой интерлюдию, проясняющую один из моментов, который оставался неясным во второй книге.