Эмили и поэтическое совершенство - [3]

- Нет, - цепенея, произнесла Эмили. - Я не знакома с ним.

- Я так и думал, что нет, поэтому и принес вам вот это. - Мистер Брендон протянул ей большую книгу, которую принес с собой. - "Анализ хромированного декора в искусстве двадцатого века". Прочтите это с большим вниманием, мисс Мередит. Это одна из самых важных книг нашего столетия.

Остатки неба обвалились вниз, и Эмили беспомощно стояла среди голубых развалин. Вскоре она осознала, что тяжелый предмет в ее руках - это "Анализ хромированного декора в искусстве двадцатого века" и что мистер Брендон уже ушел...

С тяжелыми чувствами она провела в музее остаток дня, и вечером, прежде чем уйти, попрощалась с поэтами. Она плакала, когда выскользнула через дверь с электронным запором на осеннюю сентябрьскую улицу, и плакала в аэротакси всю дорогу до самого дома. Собственная квартира казалась ей тесной и омерзительной, какой казалась ей несколько лет назад, до того, как поэтическое совершенство вошло в ее жизнь; и экран телевизора смотрел на нее из темноты, словно бледный и безжалостный глаз глубоководного монстра.

Она поужинала без всякого аппетита и рано легла спать. Лежа в пустой темноте, она вглядывалась сквозь окно в большую надпись, протянувшуюся поперек улицы. Эта огромная надпись подмигивала ей, передавая таким образом состоящее из двух частей сообщение. При первом включении там говорилось: ПОКУПАЙТЕ ТАБЛЕТКИ СОМИ. При втором: ЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗ. Долго сон не приходил к ней. И часть времени она была то леди из Шелота, облаченная в белоснежную мантию, проплывающая вниз по реке к Камелоту, то, затаив дыханье, скрывалась под поверхностью отведенного для купанья места, отчаянно надеясь, что соседские мальчишки, укравшие ее купальник, наконец-то устанут от собственного жестокого смеха и от собственных непристойных слов и уйдут, так что она сможет выбраться из холодной воды и забрать свою одежду. Наконец, после того как ей в шестой раз пришлось прятать свое пылающее лицо, они ушли, и она, спотыкаясь, посиневшая и дрожащая, выбралась на берег и с яростными усилиями постаралась вновь оказаться в привычном убежище своего синтетического платья. А затем она побежала, побежала неистово, назад, к деревне, и, однако, что было странным, она совсем и не бежала, а, наоборот, плыла, лежа в лодке, одетая в белоснежную мантию, плыла вниз по реке к Камелоту. "Как призрак, мерцающий мертвенно-бледным сияньем, меж замков высоких она проплывала безмолвно, стремясь в Камелот". И рыцари, и горожане - все вышли на пристань, как они делали всегда, и прочли ее имя на челне, и тут появился Ланселот, Ланселот или Альберт, потому что временами он был одним, а временами совсем другим, а в последнее время он был тем и другим. "У нее красивое лицо", заметил Ланселот-Альберт, и Эмили из Шелота отчетливо и ясно услышала его, даже, как ей казалось, будучи мертвой. "Бог милостив, леди из Шелота, он сохранит твое изящество..."

Команда грузчиков работала всю ночь, и зал Поэтов стал неузнаваем. Поэты исчезли, а на их месте стояли поблескивающие представители искусства двадцатого века. Там было нечто, называвшееся "Файердоум 8", как раз на том месте, где сидел Роберт Браунинг, мечтая о Э.Б.Б.,^* а длинный низкий гладкий предмет с невероятным названием "Тандерберд" завладел местом, которое сделал священным Альфред, лорд Теннисон.

К ней подошел мистер Брендон, чьи глаза блестели не меньше, чем хромированный декор, который он так полюбил.

- Ну, мисс Мередит, так что вы думаете о вашей новой выставке?

Эмили едва не сказала ему правду. Но придержала всю накопившуюся горечь. Скандал мог кончиться для нее лишь полной потерей поэтов, а если она будет продолжать работать в музее, то, по крайней мере, будет знать, что они находятся рядом с ней.

- Она... она ослепляет, - сказала она.

- Это вам сейчас только кажется, что она ослепляет, но подождите, пока здесь не проведут свои работы оформители! - Мистер Брендон с трудом мог сдерживать свой энтузиазм. - Ну, я почти завидую вам, мисс Мередит. Вы станете обладательницей самой прекрасной выставки во всем музее!

- Да, думаю, что стану, - сказала Эмили. Она смущенно оглядела своих новых подопечных. И тут же спросила: - Мистер Брендон, почему они выкрашены в такие яркие безвкусные цвета?

Блеск в глазах мистера Брендона слегка ослаб.

- Я вижу, вы даже не открывали "Анализ хромированного декора в искусстве двадцатого века", - осуждающе заметил он. - Даже если вы хотя бы как следует рассмотрели суперобложку, то поняли бы, что цветовая композиция в американских автомобилях была неизбежно связана с возрастанием во внешней отделке роли хрома. Эти два фактора соединились, положив начало новой эре в искусстве оформления автомобиля, которая длилась более столетия.

- Они выглядят как пасхальные яйца, - сказала Эмили. - Неужели люди на самом деле ездили в них?

Глаза мистера Брендона вернули себе прежний оттенок, а появившийся было энтузиазм рухнул к его ногам, как проколотый автомобильный баллон.

- Почему же, конечно, они ездили в них! Мне кажется, что вы умышленно не хотите меня понять, мисс Мередит, и я не одобряю вашей позиции! - Он повернулся и ушел.