Элрик: Лунные дороги - [335]

Желтый свет заиграл на огромном изумрудном кубе. На нем, будто на алтаре, стояли две неглубокие золотые чаши. А еще, я не сразу это заметила, светящийся зеленый камень слева направо пронзал огромный черный меч с широким клинком. На клинке, возле рукояти, дрожали и изгибались, горели жутким неоновым светом алые символы. Как дым в закрытой банке. Все переливалось невероятно яркими цветами, словно предметы не только ожили, но и обладали душой.

Вокруг, прямо над головой, раздавались хруст, звяканье и сдавленный кашель. Сомнений не осталось: за нами наблюдали зрители, пусть их было и немного.

Джек втянул носом воздух.

– Уф! Тут Боус-Юнге.

– Мы чувствуем ваш запах, мистер Боус-Юнге, – сказала я. Удар ниже пояса, но я и не планировала ничего хорошего.

– А это еще один. Я его тоже унюхал. Как же его звали? Готов поспорить, они жирдяи, эти двое, – с усилием проговорил Джек – у него пересохло во рту. – Один не лучше другого.

Но короля Хуона здесь нет, подумала я. И барона Мелиадуса тоже? А графиня Флана, неужели она до сих пор в тюрьме? И что насчет Сент-Одрана? Разве он не должен наслаждаться своим триумфом?

Что-то просвистело. Я посмотрела вниз и увидела, что из моей руки торчит дротик. Снова просвистело; теперь дротик попал в Джека. Я быстро вытащила эту штуку из своей руки, а затем и из руки Джека. Но голова уже закружилась. Я прислонилась к стене, пытаясь удержаться на ногах. Трусы! Отстреливают нас, как бродячих котов!

– Черт побери! – сказал Джек. – Эти звери в нас стреляют.

И он рухнул на твердую, гладкую, блестящую поверхность амфитеатра.

Спустя пару мгновений я тоже упала.

Мне приснилось, или неприятное хихиканье Боус-Юнге заполняло арену, пока в этом звуке не потонуло все остальное, в том числе и мое сознание?

Когда я пришла в себя, мне показалось, что я до сих пор слышу, как этот голос дребезжит, а потом затихает. Но я догадалась, что с того момента прошло несколько больше времени: меня распластанную успели привязать на одной грани камня. Джека, должно быть, привязали с другой стороны. Рука сильно болела, но не в том месте, куда попал дротик.

Барон Боус-Юнге был без маски. Его круглое лукавое лицо улыбалось мне, в руках он держал два стеклянных флакона с чем-то красным.

С кровью! И я точно знала, кому она принадлежала.

– Мы вовремя! Мы вовремя! – раздался незнакомый голос.

Позади Боус-Юнге я увидела очень странную шарообразную маску с четырьмя разными циферблатами, один как на Биг-Бене, знаменитой достопримечательности Лондона. Оттуда над телом человека свисал широкий маятник, он раскачивался взад и вперед так ритмично, что я даже подумала, что нас пытаются загипнотизировать. Из-за него были видны тощие морщинистые руки в коричневых пятнах, как у древнего старика.

Барон Боус-Юнге захихикал.

– Что? Я вижу это в твоих глазах, детка. Ты думала, мы потратим твою кровь зря? То, что течет в твоих венах, делает тебя такой, какими мы мечтаем стать. Когда твоя кровь потечет в наших венах, мы станем такими же, как ты. Мы получим твою унаследованную силу. Мы станем хранителями Посоха. Сначала мы испытаем его, не убивая тебя. Мы призовем Посох. Мы прочитали все надлежащие книги. Посох исцеляет любые раны и даже воскрешает мертвых. Поэтому придется держать тебя свеженькой. С тебя еще пару стаканов можно нацедить.

– Это говорит вонючий ублюдок, – раздался голос Джека с другой стороны. – Но кто тот второй, тикающий ублюдок?

– Он имеет в виду меня, – голос был на удивление блеклый, без единого оттенка. – Я Тарагорм. Мы ведь спасли тебя на лунных дорогах, да? Онрик, не так ли? Или ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Джеком?

– Я тебя не помню!

– Ты видел меня лишь один раз, Джек. Всего лишь раз.

– Так ты тот ублюдок, что ослепил меня!

Тарагорм промолчал, не отрицая обвинения.

– Зачем ты это сделал? – спросил Джек. Его голос оставался спокойным. Он просто хотел знать.

– Нам нужна была возможность найти тебя, – отозвался Тарагорм. – Если б ты и сбежал, то слепым вряд ли смог бы уйти далеко. Мы совершили ошибку. Не подумали, сколько у тебя умных друзей! А вот наконец и наши умные коллеги.

Раздался тихий удар, словно часы отбили определенный час.

Чуть позади него я увидела Клостергейма. Рядом со своим крупным спутником, Гейнором фон Минктом, он выглядел невероятно худым.

– Вы опоздали, князь Гейнор, – неодобрительно проговорил Боус-Юнге. – Час близок. Нельзя терять ни секунды. Мы должны испытать Камень и Меч. Затем наполнить чаши, одну мужской кровью, другую – женской. Все противоположности готовы к Равновесию. Интеллектуал, – поклонился он Клостергейму, – и практичное животное. – Он снова поклонился. – Приветствую вас, князь Гейнор Проклятый.

– Я не всегда был таким уж животным, – проворчал Гейнор.

Мне показалось, что он сожалеет о каком-то другом времени, когда благородно сражался на нашей стороне, а не против нас. Переметнувшийся Рыцарь Равновесия взглянул на меня. Что-то неясное мелькнуло в его взгляде. Он вздохнул:

– Я только что пришел с поверхности. Это было нелегко. Думаю, мы будем в безопасности довольно долгое время. А затем легко восстановим наши потери.