Эллинистическая цивилизация - [64]

* * *

Пока Митридат, вернувшийся в свое Понтийское царство, восстанавливал силы, новый правитель провинции Азия, Луций Лициний Мурена, вместе со своим сыном, для которого позже Цицерон напишет знаменитую защитную речь, трижды предпринимал наступательные действия против Понта — с 83 по 81 год до н. э. Поводом для этих кампаний (которые были названы 2-й войной Митридата с Римом) стала Каппадокия, которую, как считал Мурена, Митридат покинул не полностью. Сулла погасил конфликт, и римляне занялись борьбой с пиратами, которая становилась неотложной. Чтобы разбить их в открытом море и затем преследовать до их укрытий, необходимо было, во-первых, занять и полностью контролировать побережье, где располагались их базы, а во-вторых, организовать военные действия на море под единым командованием с возможностью доступа в любой пункт. Такова была цель этих двунаправленных мер, результат которых не мог быть немедленным. Разного рода действия были проведены в глубинных землях Южной Анатолии в связи с образованием римской провинции Киликии (точная дата которого не установлена — приблизително около 80 года до н. э„согласно другой версии — около 100-го). С другой стороны, впервые в истории Рима в Средиземноморье была учреждена необычная должность с неограниченными полномочиями (imperium infinitum) для единого главнокомандующего, который имел власть над побережьями всех провинций (74). Первым обладателем этих полномочий стал вполне заурядный человек Марк Антоний Кретик (отец будущего триумвира Марка Антония и сын знаменитого оратора), который уже в 102 году до н. э. руководил кампанией против пиратов. Марк Антоний был разбит и взят в плен критскими корсарами и вскоре умер (71). Дерзость пиратов от этого возросла: они напали на остров Делос, который Сулла вернул афинянам, и разграбили его. Этот набег, случившийся в 69 году до н. э. — менее чем через 20 лет после разорения, причиненного Митридатом в 88 году до н. э., стал роковым для торогового порта, который в течение века был главным коммерческим центром в Кикладах и который уже по-настоящему так и не поднялся из руин. Римский легат Триарий безрезультатно пытался отстроить город и восстановить его обороноспособность, возведя временные укрепления, следы которых можно увидеть даже сегодня. Немногочисленное население вело жалкое существование среди остатков былого процветания и разоренных храмов. Излюбленной темой поэтов стала печальная судьба былой славы Киклад, острова Аполлона, превратившегося в пустыню, — знаменитого Делоса, теперь ставшего adelos, то есть «невидимым», «безвестным» — каламбур, построенный на традиционной для греков игре с этимологией слов.

Потеря крупного греческого религиозного центра, бывшего в то же время одним из главных центров товарооборота в эллинистическом мире, стала наглядным проявлением агонии этого мира.

Митридат, избавившись от Мурены, который был призван в Рим, снова взялся за свой великий замысел. Он установил отношения с находившимся на другом крае Средиземноморья мятежником Серторием, который в 82 году до н. э. поднял против Рима население Испании и с тех пор успешно противостоял посылаемым против него войскам. Серторий обещал ему в случае победы отдать Вифинию и Каппадокию. Это была попытка ведения мировой политики, подобной той, о которой мечтал Филипп V, заключая в 215 году до н. э. союз с Ганнибалом. Но, как и в случае с Филиппом V, здесь она не дала никаких конкретных результатов. Вскоре в Азии снова началась война из-за Вифинии. Царь Никомед IV умер в 74 году до н. э., завещав свое царство Республике. Сенат принял решение превратить его в провинцию Вифинию, но Митридат немедленно вторгся туда и был радостно встречен населением, которое боялось притеснения откупщиков. Рим, вопреки обыкновению, отправил в Азию двух консулов — к счастью для себя, поскольку один из них не справился со своей задачей, но другим консулом оказался Лукулл, бывший квестор Суллы, опытный и решительный. С помощью киликийских легионов, которые сражались с пиратами, он исправил ситуацию, допущенную его потерпевшим поражение коллегой, вынудил Митридата снять осаду с Кизика, расположенного на азиатском побережье Пропонтиды (Мраморного моря), а затем выбил его из Вифинии. Благодаря опыту, который он приобрел, командуя эскадрой при Сулле, Лукулл знал, какое значение имело для этого конфликта господство на море: поэтому он приложил все усилия, чтобы собрать флот и в 72 году до н. э. разбил корабли Митридата у острова Лемнос, вынудив царя освободить Эгейское море и отвести свои суда в Черное море. Перейдя теперь в наступление, Лукулл напал на сам Понт и после тяжелых боев занял все царство (71), а Митридат бежал к царю Армении Тиграну, своему союзнику и зятю. В 70 году до н. э. два главных понтийских города — Синопа на побережье и Амасия — один за другим попали в руки Лукулла, который предложил сенату преобразовать страну в новую римскую провинцию. Крымские владения Митридата на севере Понта Эвксинского, которые царь доверил своему сыну, тоже были им потеряны: его сын вступил в прямые переговоры с Лукуллом, чтобы остаться у власти в Пантикапее. Третья война Митридата с Римом завершилась полной победой Рима благодаря военному таланту Лукулла, который временно стал наместником четырех провинций Малой Азии: Понта, Вифинии, Азии и Киликии, в которых за свое гуманное и мягкое правление и стремление защитить население от жадности римских откупщиков удостоился симпатии народа. Тем временем брат Лукулла, управлявший провинцией Македония, двинулся в поход против фракийцев через болгарские равнины, дошел до Дуная, который римские войска достигли впервые, а затем до Добруджи, на западном побережье Черного моря, где взял под покровительство Рима греческие полисы региона, с которыми у царя Понта были особые отношения. Теоретически эти старые колонии продолжали быть свободными, так же как были провозглашены свободными после победы Лукулла греческие полисы Понта, отнятые у Митридата, — Синопа и Амис. Но эта свобода^ как и у полисов Малой Азии, остававшихся теоретически независимыми, была лишь видимостью автономии, границы которой определялись интересами Рима.