Элизиум, или В стране Потерянных Снов - [53]

— Знаю, — резко сказал Поттер, — знаю. Слышал. Голоса Завесы.

— Он искал волшебника, мага… человека со способностями. Но все, что тогда смог найти — это одна дамочка с ворохом безумных идей в голове. Которой не повезло сварить взрывоопасное зелье.

Миссис Лавгуд опять рассмеялась — очень грустно и коротко, почти всхлип.

— Люди Полудня не понимают, откуда приходит наследник. Он приходит из тьмы, и уйдет туда, не раскрывая секрета. Но так, говорят, заведено. Короли не оставляют детей по крови, не женятся, не ищут наследников среди живых.

— Просто-таки демократия тут у вас, — с горечью сказал Драко, — короли ловят потерянные души, а те, в свою очередь… Что вы будете делать, когда придет ваше время? Тоже станете искать беднягу, которому некуда идти, в темноте, без тела, без души?

— Если не верится в мой рассказ, дотронься, — она протянула ему раскрытую ладонь, — это тело такое же, как у тебя. Только Сомния хранит его дольше, чем тела живых.

— Но выходит, из вашего рассказа, миссис Лавгуд… выходит, что у вас не было выбора? — влез Гарри.

— Не было. И теперь нет.

— И вы обречены… простите еще раз, но вы обречены торчать тут, пока… я не знаю, что будет, когда… если вы захотите уйти?

— Я могу уйти в любой момент, — холодно заметила она.

— Вы знаете путь обратно?

— Для любого из полуживых и полумертвых, да и живущих здесь… и умирающих — есть путь. Обратно или дальше, это уж им решать.

Гарри вскочил.

— Вы хотите сказать, что все это время… вы были живы, а ваша семья оплакивала вас, и вы…

— Гарри Поттер, — прикрикнула она властно, — ты не знаешь, в чем состоит даже твой собственный путь, но решаешь за меня, куда мне следовало…

— Луна, — с горечью проговорил Гарри. — Вы ее не видели. И, подозреваю, вы даже не знаете… Какая она. Она хорошая. Она… скучала по вам. Это… очень жестоко. Вы поступили жестоко.

Королева Полудня качнулась и закрыла лицо руками. Длилось лишь несколько мгновений, но Драко почувствовал укол жалости.

— Я почти ничего о ней не знаю, ты прав. Король, умирая, обещал мне, что там, за чертой… на тех ступеньках, что еще ниже, я, возможно, найду способ увидеть ее и быть рядом. Но пока… пока я здесь, я не могу ее видеть, не слышу их голоса, и не ведаю, как они живут… и живы ли они еще, если на то пошло.

— Они живы, — жестко проговорил Гарри. — Живы, скучают по вам. Знаете, если быть откровенным, ваш Ксено не самый лучший в мире отец-одиночка… Но он как-то справлялся все эти годы, слава Мерлину. А теперь вот у вас… внуки растут. Вы даже этого не знаете. Это немыслимо и очень… очень неправильно.

— Я уже говорила тебе, Гарри. И тебе, Драко, но ты слышишь только то, что желаешь слышать. Я могу выбирать — и не могу. Мысль о том, что будет там… потом… она тревожит меня. Это мечта, и это кошмар, потому что я не вижу, куда приведет путь во тьме. Я записываю свои теории, свои предположения…

— О Господи, — с чувством сказал Гарри, — вы просто несчастная женщина в ловушке Сомнии, и вы просто боитесь. Вы вовсе не мудрец, не ученый. Я видел это однажды… волшебника, который все хотел узнать, но узнал он лишь то, что смертен. И все другие смертны. И ничего с этим нельзя поделать, нельзя брать у Смерти подарки и думать, что теперь вы с ней лучшие друзья. У нее странные подарки, знаете ли.

Драко с удивлением выслушал эту сбивчивую и невнятную тираду. Королева вдруг улыбнулась.

— А вот тебе, кажется, известно больше, чем твоему другу?

— Кажется, — буркнул Гарри. Он сел обратно и скрестил руки на груди.

— Я у смерти подарков не брала, — сказала миссис Лавгуд с той же милой, даже веселой, улыбкой, — я даже не встретила ее, смерть. Но, когда мы увидимся с этой дамой, я передам ей все, что ты о ней думаешь.

— Как вам угодно, — проворчал Гарри с надутым видом.

— Не обижайтесь, прошу вас. Я могу помочь тебе, Драко. И тебе, Гарри. И я помогу. Вы беглецы, вам проще, гораздо, гораздо проще…

— Есть путь обратно, — проговорил Драко. — Ведь есть же? И вы его знаете.

— Да, знаю. Но прежде, чем скажу, послушайте еще об одной моей встрече. Это будет полезно тебе, Гарри. И, прошу, не смотри на меня с жалостью или гневом. Ты все поймешь, тебе только нужно время… как всем нам. Ты просто не из тех, кто в ладах с этим миром, с тем, как все устроено.

— О да, — сказал Гарри, моргнув, — я не из тех, кто кладет башку под топор, да еще и радуется, если топор на секунду замер. Я из простых, знаете ли. Не король и не князь, и не кто-там-у-вас-еще. Если умру, то предпочту умереть, а не застрять горгулья знает где.

Миссис Лавгуд смотрела ему в лицо несколько секунд, потом закусила губу, словно сдерживая смех.

— Несколько лет назад я виделась с беглецом. Он был так настойчив, что пришлось мне отменить приказ о казни и выслушать этого бедного человека. Он был оборван, обозлен… Разбойничал в Мокрых Землях, и весьма преуспел, пока наши солдаты его не схватили. Он сидел тут, в том кресле, где ты сидишь, Гарри. И почти слово в слово повторял за тобой: выбор есть, смерть жестока. Он был… красив. Очень сильный, очень смелый, безрассудный, как ты.

— Сириус, — выдохнул Гарри.

Он подался вперед, лицо его стало несчастным и жадным, как у проигрывавшего в карты, но вдруг получившего возможность отыграться.