Элизиум, или В стране Потерянных Снов - [48]

Сон растворялся, растекался, исчезал — через секунду Драко забыл и лицо человека со странными гадальными картами, и комнату, полную до краев темнотой, и неверный, дрожащий свет свечи. Остались только картинки выпавших карт: красная белка, седой волк, черный ворон с острым клювом, сияющее, как монета, солнце над морем.

Ворон, волк, солнце. Ворон, волк, солнце.

Вскоре и эти картинки исчезли, остались только слова.

Но Драко забыл и их, когда поднялся, пошатываясь, слушая дворцовые шумы за дверью: смех слуг, звон посуды, шарканье ног по каменному полу, лязг замков, шорох длинных юбок.

В его спальне кто-то побывал: подносы с объедками унесли, вместо них стояли новые — с фруктами, сладостями, изюмом и пирогами. Долили и вина в кувшин. Одежду унесли и положили свежую: белую полотняную рубаху, панталоны тонкой черной шерсти, щегольские дворцовые сапожки с мягкими подошвами, камзол — белые лилии в мелкой, искусно прошитой, листве. Драко бросился к стопкам чистого платья, перевернул их, в панике, в страхе: его куртка тоже исчезла. Он заметался было вокруг широкой кровати, но тут взгляд упал на низкое кресло у окна.

Развернув куртку, он зачем-то долго и придирчиво оглядывал карту, словно кто-то мог ее повредить даже прикосновением. На заломах и сгибах, и там, где поверхности касалась его мокрая, грязная часто, спина, на плечах — краска немного истерлась. Он водил пальцем по тонкой нитке дороги, повторяя про себя, шепча названия мест, где еще не бывал, но обязательно будет — Тейя, великая река, Град Золотой, Фаэйра. От недосягаемости, от призрачности своей, даже названия эти звучали для него почти поэзией, отчасти песней.

И не сразу сообразил, что рядом играет музыка. За стеной гостевого покоя кто-то нащипывал струны, и они плакали, так, как может только лютня — неторопливо, бестрепетно. Даже в плаче этом было спокойствие, гармония недосягаемая, высокая, ровная, как гул или набат. Драко сунулся было к невидимому музыканту в комнату, но дверь была заперта.

Тогда он открыл другую — ту, что вела в соседнюю спальню, и увидел Поттера, умытого, с приглаженными влажными волосами, весьма довольного собой. Обрядился он в новый мундир стража, с высоким воротом, с какими-то галунами из золотых нитей, и выглядел чрезвычайно важным и даже величественным. Он, впрочем, стоял над столиком с фруктами и энергично, быстро, как хомяк, грыз яблоко — что слегка разрушало величественность картины.

— Проснулся, — проговорил Гарри с набитым ртом, — одевайся. Скоро прием в нашу честь. Фанфары, поклоны, пир. Все дела.

— А где они? — спросил Драко, даже не пытаясь прикрыть наготу — так уже стало привычным расхаживать перед Поттером в чем мать родила. Да и Поттер не выглядел заинтересованным в сомнительных прелестях.

— Дети, — Гарри мгновенно сообразил, о ком спрашивают, — мне сказали, они в других покоях. Умыты, накормлены, и придворные лекари их осмотрят.

— О, — протянул Драко, в растерянности от такого гостеприимства. Он искренне полагал, что после первого приступа умиления обитатели Рубинового Дворца распихают спасенных по городским больницам.

— Оденься, — вновь предложил Гарри.

— Я тебя смущаю?

Гарри ухмыльнулся, и только теперь обвел его взглядом с ног до головы.

— Честно?

— Ну, желательно.

В Драко полетело карамельно-желтое яблочко, он поймал и надкусил.

— Ты грязный, зачуханный и замурзанный. Это меня смущает. Остальное? Да Мерлин с тобой.

Драко запустил пятерню в давно не чесанные, отросшие изрядно уже, волосы и провел по липким от жира и грязи прядям.

— Где ты умывался?

— Вот тут, — Гарри показал на конструкцию за портьерой, нечто среднее между большим тазом и ванной на низеньких гнутых ножках. Вода была чистой, от нее поднимался пар, пахло сухими травами и лавандой.

Драко влез в воду и уселся, скрестив ноги. Он опустил плечи, наслаждаясь тем, как ноет каждая мышца. Ему было тепло, и вновь стало клонить в сон.

Послышались чьи-то голоса, портьера отодвинулась, Драко увидел два лица — молоденький мальчик в пышном, вычурном костюме с золочеными помпонами на груди и девушка в белом переднике. Оба смотрели на гостя с прямодушным любопытством, так свойственным обитателям Страны Полудня. Драко смотрел на них в ответ, прямо и без раздражения, слегка склонив голову к плечу. Переводил взгляд с мальчика на девицу, и обратно, пока, наконец, они оба — одновременно, как бывает только у братьев и сестер — не залились легким румянцем.

— Нас прислали… помогать вам во всем, — сказал мальчик.

— Во всем, — пропищала девушка, кивая и разглаживая складки на своем длинном передничке.

— Вы и ему помогали? — Драко мотнул головой на комнату, по которой Поттер расхаживал, поправляя костюм, гремел, сопел, булькал, и вообще вел себя не как гость, а как полноправный хозяин замка.

— Да, — выпалила девица.

— Мыться помогали? — уточнил Драко со слабой ухмылочкой.

— Господину Поттеру… да, — кивала она, не сводя с Драко зачарованного взгляда.

— Ну просто-таки королевский сервис, — похвалил Драко. — Вон отсюда. Я вам в отцы гожусь. Справлюсь и без вас. Кыш! И нечего на меня пялиться.

Они отступили на шаг, двигались синхронно и неловко, мальчик кинул быстрый взгляд на комнату и отпустил край портьеры.