Элита тусуется по Фрейду - [3]

Дополнительным фактором разграничения между русским и европейским мировоззрением служит разграничение в европейской традиции градостроительства, отделяющего зоны производства от рекреации. Феодальные замки, в которых развлекались не занятые тяжелым трудом представители высших сословий, были территориально отделены от бюргерских, промышленных помещений. В Германии центром металлургической промышленности была не Бавария с пивными фестивалями, а Эссен, развлекательными учреждениями не отягощенный. Берлин, ставший административным центром, сталелитейным производством тоже предпочитали не перегружать, но и не устраивали пышных балов, дабы не вводить в соблазн прусскую машину подавления. В Австро-Венгерской империи регулярные балы проводились в Вене, а промышленное производство выносилось за пределы столицы.

В России же города пытались совмещать слишком много функций, что затрудняло организацию социальных отношений. Качественная работа и бурная ночная развлекательная жизнь – понятия несовместимые. Рабочему Путиловского завода или ЗИЛа сложно сосуществовать на одной территории с гомосексуальными мужчинами и женщинами, активно отстаивающими свои гуманитарные права после посещения ночной увеселительной «ассамблеи». Даже развитие курортов или туризма препятствует осуществлению каждодневных производственных циклов, необходимых в условиях России. Слово «лодыри» произошло от одной из таких попыток обустройства рекреационных зон в условиях неотчуждаемого русского социума.

Однако именно в европейской культурной традиции наиболее полно отражен тип «невротика», ставший впоследствии предметом опеки и пристального внимания со стороны психоанализа. Мольеровский мещанин во дворянстве, потерявший ориентацию и создавший под воздействием капитализированных «окультуривателей» собственную систему ритуалов, подходит для иллюстрации ситуации как никто лучше. Проводя исторические аналогии несложно заметить, что подобная неадекватность характерна и для некоторых наших современных деятелей политики и культуры. Показателен, к примеру, жизненный путь Горбачева. Михаил Сергеевич в подростковый период взросления на Ставрополье пытался продвинуться по карьерной лестнице путем ношения атрибутов заслуг (ордена), но после попадания в МГУ пересмотрел свое видение приемлемого пути карьерного возвышения. Для окружающих его в Москве персонажей достоинством считались не традиционные качества (которые провинциальный студент пытался имитировать на родине), а оппозиционность по отношению к ним, не «пролетарский интернационализм», а интернациональная способность к капитализации. Отсутствующее и ранее стремление к деятельности, не способствующей карьерному продвижению, под воздействием фрейдистского перевоспитания сменилось гипертрофированной способностью к мимикрии. То, что данный политический деятель вобрал в себя достаточно большое количество психоаналитических восторгов (и был активно ненавидим большинством населения Советского Союза), – несомненно.

Интересно, что политики наиболее психоаналитического склада мышления часто занимаются языковыми реформами – в том числе и для снижения грамотности в рядах своих избирателей, развития у них навыка «недуманья». К действиям этого порядка можно отнести не только попытки реформировать русский язык Н. С. Хрущевым, но и тоталитарные потуги руководства Украины по переводу документации на так называемую «державную мову» и широкое использование в «новом» украинском языке большого количества иностранных слов.

Кстати, лозунги времен кучмовского правления («Кучму геть!») прямо направлены на апелляцию к чувствам англоязычной аудитории, воспоминаниям о временах уотергейтского скандала. Большинство терминов, которые в постсоветский период пытались «перевести» на украинский, оказывались, в конечном счете, английскими. Такая компиляция способствовала и формированию образов политических деятелей. Юлия Тимошенко, которая никак не могла быть представлена в качестве исконно славянского национального архетипа, компенсировала данный недостаток не только демонстративным употреблением «государственного языка» на публике (но не в быту), но и прической, долженствующей обозначать преемственность по отношению к Лесе Украинке. Кто такая эта Леся – среднестатистический обыватель не знает и с ее произведениями не знаком, но прилагаемый к ее имени псевдоним должен соотносить творческие порывы с интересами Тимошенко. Однако этот ассоциативный ряд, в сущности, несостоятелен в силу того, что для гораздо большего количества граждан прическа Тимошенко ассоциируется с принцессой Леей из фильма «Звездные войны», и ее деятельность интерпретируется не как направленная на процветание народа Украины, а в контексте противостояния и разрушения, выгодных третьим силам.

То, что языковые реформы – это сторона внешняя, и объясняет тот факт, что профессионально самодостаточные граждане предпочитают синтезированный язык не употреблять. Тренеры Лобановский и Блохин или футболист Шевченко, чья способность забивать голы вполне доказана, предпочитают разговаривать, не вспоминая слова, которые предписано считать местными.