Элис. Навсегда - [5]
В приемной участка на Брюстер-стрит нет ни одного окна, через которое внутрь проникал бы естественный свет, как нет никого и за стойкой дежурного. Я жду, а затем решительно подхожу к ближайшей двери и стучу. На стук выходит недружелюбная женщина и заявляет, что сержант О’Дрискол на обеде, но скоро вернется.
Раздраженная, я сажусь на дешевый пластмассовый стул и при свете гудящей и поминутно мигающей люминесцентной лампы под потолком принимаюсь листать липкие страницы старого номера какого-то журнала.
Вскоре я слышу, как внутри открываются и закрываются двери, раздается жужжание электрического замка, и ко мне выходит О’Дрискол. Он все еще облизывает пальцы и дожевывает остатки ленча. Как и констебль Рен, с которой я познакомилась прошлым вечером, он очень молод – на вид ему лет двадцать пять. То есть О’Дрискол моложе меня, густоволосый, с бледноватым лицом и красными пятнами на шее. Он приглашает меня в один из пустующих кабинетов и через стол протягивает несколько листков. Это записи, сделанные вчера Рен, но отпечатанные на компьютере, проверенные программой исправления ошибок правописания и переданные из одного города в другой. Я внимательно читаю текст, пока О’Дрискол ковыряется в зубах колпачком от шариковой ручки, и хотя, конечно же, Рен было не под силу передать в точности все обороты моей речи или тем более интонации, факты в документе изложены верно.
– К этому мне добавить нечего, – говорю я и кладу ладонь поверх протокола.
– Дело вообще представляется несложным. – О’Дрискол протягивает мне ручку, от которой слегка попахивает фалафелем [2]. – Пожалуйста, поставьте здесь свою подпись. Это, конечно, предварительные выводы, но все, что мы обнаружили на месте аварии, подтверждает ее слова в вашем изложении. Женщина попыталась избежать столкновения с чем-то на дороге, и в тот момент колеса, к несчастью, попали на обледеневший участок, что и привело к плачевным последствиям. Ну и, конечно, она могла превысить допустимую скорость…
Он ждет, когда я подпишу бумагу.
– Разумеется, будет проведено официальное расследование, но это пустая формальность и едва ли вас вызовут, – заканчивает О’Дрискол, перетягивает листы протокола на свою сторону стола, небрежно скрепляет, вкладывает в папку и встает.
– Что ж, спасибо за помощь. Непременно свяжитесь с нами, если вдруг припомните что-нибудь еще. – Он отступает в сторону, открывая передо мной дверь. – Ах да, чуть не забыл упомянуть об этом, – вдруг говорит он, когда я уже успела обмотаться шарфом. – Есть вероятность, что с вами захотят встретиться члены семьи покойной. Это было бы полезно, чтобы, так сказать, закрыть вопрос.
По его интонации я понимаю, что последние слова он хотел бы жестом пальцев заключить в ироничные кавычки, но отказался от этой идеи как не слишком тактичной в данных обстоятельствах.
– Для них это как бы часть траурной церемонии. В конце концов, насколько всем теперь известно, вы были последней, кто… разговаривал с ней. Надеюсь, вам это не составит труда?
– Нет, не… составит… Думаю, что проблем не возникнет, – отвечаю я.
– Вот и отлично. Если семья пожелает связаться с вами, они сделают это через нашего ОСВ.
– Через кого?
– Простите, такое сокращение мы между собой используем для офицера по семейным вопросам. Но вовсе не обязательно, что в этом возникнет необходимость. Как говорится, поживем – увидим. – Он вкладывает шариковую ручку в карман пиджака. – Вероятно, для вас в этом деле уже поставлена точка.
Неожиданно я застываю в дверном проеме.
– Кем она была? – спрашиваю, осознав, что ничего не знаю о человеке, который произнес последние в своей жизни слова. И слышала их я одна. – Не могли бы вы хоть что-нибудь рассказать мне о ней?
О’Дрискол тихо вздыхает, вспомнив, наверное, о чашке кофе, остывающей на рабочем столе, но снова открывает папку с досье.
– Ее звали Элис Кайт, – произносит он, проводя пальцем по строчкам на листе бумаги. – Ей шел уже шестой десяток. Дом в Лондоне и загородная усадьба неподалеку от Бидденбрука. Замужем. Двое взрослых детей.
Он пожимает мне руку, прощается, и через минуту я оказываюсь на холоде, возвращаясь тем же путем к себе в редакцию.
Я иду и будто опять мысленно слышу, как она говорит: «Спасибо, вы очень любезны». Насколько же легко прозвучала тогда эта фраза в ее устах, но только теперь до меня дошло, каких усилий она ей должна была стоить. Странно, что я по-прежнему почти ничего не знаю о ней, у меня остались лишь ассоциации, связанные с определенными обертонами голоса, с речевым оборотом, который использовала Элис, с маркой автомобиля.
Похоже, для меня в данном деле поставлена жирная точка, как предположил О’Дрискол.
– О нет! Бедняжка! Как такое могло с тобой произойти? – причитает Эстер.
Она первая, кому я обо всем рассказала. На работе мне довериться некому, и не хотелось звонить никому больше, чтобы просто вскользь упомянуть о происшествии в разговоре. Но сейчас, когда мне наконец удалось облечь события в словесную форму, я чувствую облегчение, и напряжение внутри меня спадает.
– Значит, ты возвращалась от родителей и вдруг увидела разбитую машину?
![Сорок лет Чанчжоэ](/storage/book-covers/ec/ec82f7d3f981c8b9bfa129f7af53c160869f0eb7.jpg)
B маленьком старинном русском городке Чанчжоэ случилось событие сверхъестественное – безмолвное нашествие миллионов кур. И были жертвы... Всю неделю после нашествия город будоражило и трясло, как в лихорадке... Диковинные и нелепые события, происходящие в русской провинции, беспомощные поступки героев, наделенных куриной слепотой к себе и ближнему, их стремление выкарабкаться из душных мирков – все символично.
![Странствие слона](/storage/book-covers/b9/b9ce32180bffd32efb659b26b11bb08ae2dc2eaf.jpg)
«Странствие слона» — предпоследняя книга Жозе Сарамаго, великого португальского писателя и лауреата Нобелевской премии по литературе, ушедшего из жизни в 2010 году. В этом романе король Португалии Жуан III Благочестивый преподносит эрцгерцогу Максимилиану, будущему императору Священной Римской империи, необычный свадебный подарок — слона по кличке Соломон. И вот со своим погоншиком Субхро слон отправляется в странствие по всей раздираемой религиозными войнами Европе, претерпевая в дороге массу приключений.
![Canto](/storage/book-covers/03/038dc7b28728db6b648d715070a5328472016d47.jpg)
«Canto» (1963) — «культовый антироман» Пауля Низона (р. 1929), автора, которого критики называют величайшим из всех, ныне пишущих на немецком языке. Это лирический роман-монолог, в котором образы, навеянные впечатлениями от Италии, «рифмуются», причудливо переплетаются, создавая сложный словесно-музыкальный рисунок, многоголосый мир, полный противоречий и гармонии.
![Выжить с волками](/storage/book-covers/87/870d674e26f9806fbc89fcabf99c16c9a1cbdf49.jpg)
1941 год. Родители девочки Миши, скрывавшиеся в Бельгии, депортированы. Ребенок решает бежать на восток и найти их. Чтобы выжить, девочке приходится красть еду и одежду. В лесу ее спасает от гибели пара волков, переняв повадки которых, она становится полноправным членом стаи. За четыре года скитаний по охваченной огнем и залитой кровью Европе девочка открывает для себя звериную жестокость людей и доброту диких животных…Эта история Маугли времен Второй мировой войны поражает воображение и трогает сердце.
![За что мы любим женщин (сборник)](/storage/book-covers/96/96f39899a953c6a55f896a672cc3aa03629027f3.jpg)
Мирча Кэртэреску (р. 1956 г.) — настоящая звезда современной европейской литературы. Многотомная сага «Ослепительный» (Orbitor, 1996–2007) принесла ему репутацию «румынского Маркеса», а его стиль многие критики стали называть «балканским барокко». Однако по-настоящему широкий читательский успех пришел к Кэртэреску вместе с выходом сборника его любовной прозы «За что мы любим женщин» — только в Румынии книга разошлась рекордным для страны тиражом в 150 000 экземпляров. Необыкновенное сочетание утонченного эротизма, по-набоковски изысканного чувства формы и яркого национального колорита сделали Кэртэреску самым читаемым румынским писателем последнего десятилетия.
![Статьи из журнала «Медведь»](/storage/book-covers/75/750ae2057975885d9c4da1eaddbf1ce4c365c7a5.jpg)
Публицистические, критические статьи, интервью и лирический рассказ опубликованы в мужском журнале для чтения «Медведь» в 2009–2010 гг.
![Время прощать](/storage/book-covers/ed/ed6e4b545b70d06214bacda3f848ab490652ad5c.jpg)
Четыре очень разные женщины…Когда-то их объединила трагедия, но потом они пошли разными путями, став совершенно чужими друг другу людьми.У каждой свои проблемы: карьера, личная жизнь, дети…Но однажды они снова соберутся в маленькой гостинице у моря – соберутся, чтобы поддержать друг друга перед лицом новой беды, чтобы смотреть и обсуждать старые фильмы, заново открывая себя, делясь разочарованиями, мечтами и надеждами… И вновь стать семьей?..В конце концов, разве семья – не главное, что есть в жизни?..
![Тайник](/storage/book-covers/11/11d88c409103524bf98e5aef6de9fb92eafaee72.jpg)
Джуд Гауэр, потерявшая мужа, отправляется в поместье Старбро-Холл, неподалеку от которого прошло ее детство, в надежде излечиться от душевных ран.Однако и там все поначалу идет не так, как она надеялась. Тени прошлого властно вторгаются в настоящее. Слишком много тайн, слишком много загадок хранит поместье… И разгадать их в одиночку Джуд не под силу.К счастью, ее новый знакомый Юэн присоединяется к поискам ответов. С каждым днем Джуд и Юэн становятся все ближе к разгадке и друг к другу…
![Отпуск с папой](/storage/book-covers/57/5727ea3aed4f1deca17e565b14493c28c7ce1932.jpg)
Что нужно сделать женщине, чтобы испортить отпуск на море?Согласиться, чтобы компанию ей составил собственный отец.Он стар, у него ужасный характер, кипучая энергия, железобетонная уверенность, что он все знает лучше всех, и манера обращаться с дочерью так, будто она – девчонка-подросток, нуждающаяся в постоянном контроле.В результате походы на пляж сменяются бесконечной рутиной, каждую сигаретку приходится выкуривать тайком, а бурный роман с мужчиной ее мечты обращается в фарс. Почему? Просто папаша вбил себе в голову, что обаятельный поклонник дочери – брачный аферист.
![Танец судьбы](/storage/book-covers/06/062666a1f3a1b7926dcb8abef22ef6f4ca0a2002.jpg)
Книга об утраченных иллюзиях — и вновь обретенных надеждах.Книга о жестокой вражде — и настоящей дружбе.Но прежде всего — книга о любви и вдохновении!...Танцует над обрывом девочка, пережившая трагедию и еще не знающая, радость или печаль ждут ее в будущем, — и восхищенно зарисовывает каждое ее движение молодая художница, даже не подозревающая, что жизнь, которую она считает разбитой, только начинается.Никогда не поздно начать сначала.Понять. Простить. Почувствовать вновь.