Ели халву, да горько во рту - [74]
Не успела Меланья уйти, как на смену ей явилась бледная, в тёмном платке, Варвара.
– Что ты жадно глядишь на дорогу… Что ж за день сегодня такой?! Все сговорились навестить меня?
– Сын наш захворал, Володя, – тихо вымолвила Варвара.
– Наш? – Амелин изобразил удивление. – А я думал твой с покойником-мужем.
– Ты мужа моего не трожь! Не тебе чета был! Настоящий человек!
– Вот как? Что ж ты, милая, тогда от него, от настоящего, ко мне бегала?
– Дьявол ты, вот что!
– У всякой кошки завсегда кот виноват, дело известное.
– Ты сына моего посмотришь? Хворый он!
– И что ж с того? Я практику свою завершил и точка. Считай, что меня уже нет! Ступай, вон, к бабке Степаниде, этой ведьме брудастой! Авось, вылечит! Или к Гришке!
– Гришке твоему коновалом быть, а не людей лечить!
– А с наших людей и коновала будет!
Варвара занесла над головой сжатые в кулаки дрожащие руки и простонала:
– Будь ты проклят, окаянный! Куда бы ни пошёл, где бы ни был, проклятье моё за тобой идти будет! – с этими словами она опрометью выбежала из дома лекаря.
Амелин развернулся на сто восемьдесят градусов, присвистнул и хлопнул в ладоши:
– Отлично-с! Одна молиться будет, другая прокляла! Вот и довольно же! Уезжать прочь немедленно, пока ещё кого-нибудь холера не принесла. Ишь, курвы… Расходились!
Всеволод Гаврилович взял баул, сделал несколько шагов к двери и застыл в удивлении, увидев на пороге княгиню Олицкую, опершуюся обеими руками о дверной косяк и смотревшую на него как-то странно исподлобья угольками своих зорких глаз.
– Ваше сиятельство? Не ожидал. Проститься приехали?
– Да нет… – помедлив, ответила княгиня, сложив губы в трубочку. – Я вопрос тебе задать приехала.
– Слушаю вас.
– Ты Дашку пришиб?
– Нет, это вы сделали, ваше сиятельство.
– Хм, – Елизавета Борисовна усмехнулась и покрутила в руке хлыст. – Может быть, я бы это и сделала, чтобы она, дрянь, грязью наше имя не поливала. Да ты меня от греха избавил. Спасибо. Я, собственно, поблагодарить тебя пришла.
Амелин лязгнул зубами, приблизился к Олицкой и поклонился:
– Не за что, ваше сиятельство! Всегда услужить рады!
– Паяц ты, Амелин… Паяцем был, паяцем и помрёшь. К чему ж ты её, а? Тебе-то она чем помешала? Щёку-то она тебе, видно, расцарапала…
– Исключительно за честь вашего имени ратуя. Я так понимаю, что теперь Родя единственный наследник? Приятно мне, нищему разночинцу, что мой единокровный отпрыск владетельным князем станет.
– Не станет, – резко ответила княгиня, войдя в комнату и тяжело опустившись на стул.
– То есть как?
– Родя в монахи податься решил. От наследства отказывается в пользу Владимира. Сказал, что раз Бог сохранил ему жизнь, то вся она будет посвящена Ему.
– Дурак! – в сердцах выпалил Амелин. – О, знаю я, чьи это фокусы! Святоша постарался! Совратил-таки этот мерзкий поп молокососа в свою синагогу! Ты-то куда смотрела?! Все мне за пропаганду пеняла! А, вот, от чьих проповедей зло-то настоящее!
– Правда, от твоей пропаганды толку нет. Ты в неё не веришь сам, потому она и к сердцу не льнёт.
– Стало быть, Лиза, ты намерена этак всё оставить? Дать ему уйти к этим грязным скотам?!
– Эх, Амелин, Амелин, сколько же в тебе желчи… Препятствовать ему я не стану. Слишком много, как оказалось, грехов в нашем доме. Может, Родя-то отмолит их…
– Тоже святую из себя корчишь? – зло бросил Всеволод Гаврилович. – А ведь сама только что призналась, что Дашку убить была готова.
– Полно тебе, Амелин, – махнула рукой княгиня. – Сядь лучше, посидим на дорожку в последний раз по русскому обычаю. Наверное, не свидимся больше.
Амелин пододвинул лавку и сел рядом с княгиней. Ему многое хотелось сказать ей, но он молчал.
Дарью Всеволод Гаврилович возненавидел за то, что эта малограмотная горничная посмела с таким презрением говорить с ним, учить его, смотреть свысока. Лишь от одной женщины на свете он мог снести такое отношение, но ею была княгиня Олицкая, великолепная, царственная, наделённая большим умом. Но никак ни от этой непризнанной княжны.
О том, что происходящие в доме преступления дело рук Дарьи, Амелин смутно начал догадываться после самоубийства Владимира Александровича. Вспомнились клятвенные угрозы горничной… Да и чего нельзя ждать от дочери преступника и сумасшедшей?
После смерти князя Антона, Всеволод Гаврилович отыскал горничную и, прижав в укромном углу, пригрозил:
– Вот что, тварь, я всё знаю…
– И что? – наглая ухмылка в ответ. – Давай, пойди к ней! Расскажи! Окажи ей эту услугу! Может, она тебя, наконец, оценит! Эх, ты, социалист! Что, сладок хлеб княжеский?
– Нет, не пойду, – сквозь зубы процедил Амелин. – Но предупреждаю, если ты тронешь моего сына…
– Отцовские чувства проснулись? Экое диво!
– Если ты его тронешь, я всё расскажу московскому следователю, и ты отправишься в Сибирь в кандалах! Поняла?!
Ему казалось, что этот веский аргумент должен потрясти и испугать горничную, но та лишь расхохоталась в ответ:
– Давай, донеси на меня! А уж я на следствие все ваши тайны выложу! И лучше тогда твоему сыну будет сломать шею, чем такого позора нахлебаться!
Всеволод Гаврилович смотрел на хохочущее лицо Дарьи и не находил слов. Это была не женщина, а змея, змея, которую нужно раздавить, пока она всех не отравила своим ядом.
Новая книга Елены Семёновой сочетает в себе два жанра: хронику царствования Императора Николая Первого, чьё правление до сих пор остаётся оболганным либеральными и советскими “историками”, и авантюрно-приключенческий роман, захватывающий сюжет которого не оставит равнодушными ценителей этого жанра. Следя за увлекательными перипетиями судеб главных героев, читатель страница за страницей будет открывать для себя историю тридцатилетнего правления Николая Подвиголюбивого – заговор декабристов, Персидская война, золотой век русской литературы, война с Шамилём, духовная жизнь Империи, Восточная кампания… Пушкин и Достоевский, прп.
Москва. 70-е годы ХIХ века. Окончилась русско-турецкая война. Толстой и Достоевский – властители умов. Общество с неослабным интересом следит за громкими судебными процессами, присяжные выносят вердикты, адвокаты блещут красноречием, а сыщики ловят преступников. Газеты подстрекают в людях жажду известности, славы, пусть даже и недоброй. В Москве орудует банда беглого каторжника Рахманова, за которым охотится вся московская полиция во главе с Василием Романенко. Тем временем, Пётр Вигель становится помощником знаменитого следователя Немировского.
90-е годы ХIХ века. Обычные уголовные преступления вытесняются политическими. На смену простым грабителям и злодеям из «бывших людей» приходят идейные преступники из интеллигенции. Властителем дум становится Ницше. Террор становится частью русской жизни, а террористы кумирами. Извращения и разрушение культивируются модными поэтами, писателями и газетами. Безумные «пророки» и ловкие шарлатаны играют на нервах экзальтированной публики. В Москве одновременно происходят два преступления. В пульмановском вагоне пришедшего из столицы поезда обнаружен труп без головы, а в казармах N-го полка зарублен офицер, племянник прославленного генерала Дагомыжского.
ХХ век стал для России веком великих потерь и роковых подмен, веком тотального и продуманного физического и духовного геноцида русского народа. Роман «Претерпевшие до конца» является отражением Русской Трагедии в судьбах нескольких семей в период с 1918 по 50-е годы. Крестьяне, дворяне, интеллигенты, офицеры и духовенство – им придётся пройти все круги ада: Первую Мировую и Гражданскую войны, разруху и голод, террор и чистки, ссылки и лагеря… И в условиях нечеловеческих остаться Людьми, в среде торжествующей сатанинской силы остаться со Христом, верными до смерти.
ХХ век стал для России веком великих потерь и роковых подмен, веком тотального и продуманного физического и духовного геноцида русского народа. Роман «Претерпевшие до конца» является отражением Русской Трагедии в судьбах нескольких семей в период с 1918 по 50-е годы. Крестьяне, дворяне, интеллигенты, офицеры и духовенство – им придётся пройти все круги ада: Первую Мировую и Гражданскую войны, разруху и голод, террор и чистки, ссылки и лагеря… И в условиях нечеловеческих остаться Людьми, в среде торжествующей сатанинской силы остаться со Христом, верными до смерти.
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Герои рассказов – простые люди, которые нас окружают. Что их тревожит? Чем они озабочены? С первых страниц становится ясно, что это не герои, а, скорее, антигерои – во многом ограниченные, однобокие личности, далёкие от чеховского идеала. Сюжет центрального рассказа «Стезя» – это история о маленьком человеке. Забившись в квартиру-каморку, он, как рак-отшельник, с опаской взирает на окружающий мир. Подобно премудрому пескарю Щедрина или Обломову Гончарова, он совершенно оторван от реальности, но не лишён проницательности и пытливого дерзкого ума.
В книге «Лаврентий Берия. Всем известный неизвестный» анализируются секретные автобиографии и анкеты руководителя сталинского НКВД Лаврентия Павловича Берия, а также другие документальные свидетельства о нём. В результате анализа этих документов выясняется, что сталинский нарком Л. П. Берия был совсем не тем человеком, за которого он себя выдавал.
Эта история о современной красной шапочке и очень милом обаятельном волке. Что может быть общего у избалованной городской девчонки и простого деревенского парня? Павлина, провинившись, оказывается посланной к бабушке в деревню на все лето, что не может не огорчать ее, ведь у нее столько планов было на эти заветные каникулы. Впереди поступление в университет, где ее ждет ее мечта… Звезда второго курса, в которого влюблен весь ВУЗ и Павлина — не исключение. Женя — первый парень на деревне просто плывет по жизни, не желая ничего менять. Судьба уготовила им встречу, чтоб столкнуть лбами две противоположности.
Учишься себе в универе, подрабатываешь в редакции, тусишь на концертах, немного колдуешь, так, самую малость… Ничем не примечательная жизнь в маленьком провинциальном городке, тишь да гладь. И тут на тебе — непонятно откуда является этот чертов идиот, по самые уши завязший в какой-то опасной и мрачной истории с Неблагим Двором, и начинается…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.