Эльфийский Лес - [2]

— Вот это и странно, — снова нахмурился эльф. — Я не чувствую в вас эльфийской крови. Но перенеслись-то вы сюда!

— Кстати, а где я?

— В эльфийском Лесу — Аманхиле. И — прошу прощения, что не представился сразу, меня зовут Арондил Турин'Сулион, я Страж Леса.

— Светлана, можно Света, — расшаркалась я. — Пожалуй, я тут гость.

— Тогда… Я рад видеть вас, Светлана, в Аманхиле. Позволите ли вы мне пригласить вас к себе в гости? Я живу недалеко отсюда.

Я прикинула. А что мне терять? Сон, как сон — эльфы в гости приглашают, грех не согласиться!

— Я с удовольствием приму ваше приглашение, — кивнула я. Тьфу! Этот высокопарный слог ещё и заразным оказался!

— Идёмте, — сказал эльф, бесшумно растворившись в зарослях. Только голос звучит откуда-то из листвы. — А по дороге я могу ответить на ваши вопросы. У вас ведь наверняка есть какие-нибудь вопросы?

— Эм-м… — Я пошла на голос и обнаружила эльфа в трёх шагах от себя. Он подождал, пока я с ним поравняюсь, и бесшумно заскользил рядом. — Наверное, есть. Сейчас, я только их найду…

Эльф хмыкнул. Да, не привык он к моей манере общения. Ничего, у него всё впереди. Кстати, чего это я его всё ещё «эльфом» называю? Он же представлялся! Вот чёрт, а я имя забыла!..

— Извините, — чувствуя себя слоном в посудной лавке, то есть, очень неудобно и никак от этого не деться, я спросила: — Напомните, пожалуйста, как вас зовут?..

— Арондил Турин'Сулион, зовите меня по имени — Арондил.

— А ваше имя что-то значит по-эльфийски?

— Да, конечно. Арондил — "друг леса". Я всегда любил общаться с лесом гораздо больше, чем с другими эльфами. А Турин Сулион — это древняя фамилия. А ваше имя что-нибудь значит?

— Да ничего особенного. Светлана — это буквально означает «светлая».

— Красивое имя. По-эльфийски оно бы звучало Лаир или Лайррэ.

— Лаир? Мне нравится.

— Так что вы хотели спросить, Светлана?

— Я же сказала, зовите меня Света. А спросить… — чего бы такого придумать? А, ладно! — Расскажите, в каких случаях люди переносятся в другой мир.

— Да, собственно, кроме того, что они умирают в своём мире, больше ничего общего нет. Некоторые погибают от несчастного случая, некоторые умирают из-за болезни, были даже самоубийцы… Ой, извините…

— Да ничего… — сказала я. Я ведь не умерла. Или всё-таки… Да нет, что за бред! Я вполне жива-здорова, только сплю!.. Или…

Холод… Он проникает в меня, тонкими щупальцами обвивает внутренности… Холодно. Сердце замирает, не понимая, стоит ли стучать дальше… Холодно. Последний взгляд над ледовым озером — Лёшка! Как же так! Не надо, Лёшка!.. — но замёрзшие губы уже не двигаются. Холод…

Я услышала свой всхлип будто со стороны. Глаза защипало. Лёшка!..

Я вспомнила всё.

И как я проснулась сегодня на одной кровати с Мишкой. Он долго моргал и отнекивался, мол, не заметил, что кровать была уже занята. И как заставила парней хоть чуть-чуть прибраться, а то по дому уже невозможно было ходить. И как парни в отместку уговорили меня попробовать покататься на горных лыжах… Облюбованный ими для этого дела склон был недалеко, и мы после обеда пошли кататься… И ветер, свистевший в ушах… И ломающуюся под пальцами кромку льда… Отчаянный вопль Лёшки — "держись!.." — и его глаза, смотрящие мне в лицо и прощающиеся навсегда… Лёшка…

…Когда я снова стала понимать, где нахожусь, выяснилось, что я сижу на земле и реву в три ручья, уткнувшись лицом в утешающего меня Арондила. Он что-то тихо и непонятно говорил, слова лились будто песня. А может, это и была песня? Я заслушалась. Он гладил меня по голове и прижимал к себе, так мать утешает ребёнка. Мне стало грустно, но грусть была светлой. Лёшка, я ведь любила тебя, и ты любил меня… Я всегда тебя буду помнить, спасибо тебе за то, что ты был… Я снова всхлипнула.

Надо взять себя в руки. Я уже не маленькая, сколько можно меня утешать, даже эльфу скоро надоест… Я постаралась улыбнуться. От объятий Арондила становилось тепло и уютно. Я взяла его за руку — чуть холоднее моей. Почему же я явственно чувствую тепло? Впрочем, неважно…

Я сказала: «Спасибо» — и поднялась, отвернувшись от Арондила. Не хотелось, чтобы он видел меня с опухшими и красными глазами.

— Как ты? — тихо спросил эльф.

— Спасибо… Уже нормально… Тут есть где умыться? — Я очень старательно отворачивалась, особенно когда эльф пытался посмотреть мне в лицо.

— Да, конечно. Рядом с моим домом есть ручей. Идём.

— Иди, — я пропустила Арондила вперёд и только тогда пошла за ним.

До ручья мы дошли быстро. Я умылась и долго смотрела на своё отражение в спокойной воде. Да, лицо такое же и глаза такие же, как и были, и только волосы странного, слишком светлого оттенка. Такой у меня в детстве была чёлка, когда я летом набегаюсь на солнце — она выгорала и становилась и не белой, и не седой, но очень светлой.

Я постаралась привести свои мысли в порядок. Значит, я всё-таки умерла. И в этом мире мне теперь жить. У эльфов! Ни фига себе!

Встала я уже бодрой и собранной. Жить, так жить. Значит, надо здесь осваиваться.

На самом деле я просто заставила себя пока не думать о своей смерти. Потом. Сначала привыкну к новой жизни…

До дома Арондила оставалось идти совсем чуть-чуть, так что я чуть было не проскочила мимо. И только заметив отсутствие впереди проводника-эльфа, остановилась. Вокруг ключом била лесная жизнь, но никого крупнее жука я не увидела.