Эльфийская трилогия - [2]

Серина осторожным касанием подправила темно-фиолетовые тени под бровями и встала, расправляя мягкие складки своего бархатного платья цвета красного вина. Пускай Ровейна держится за свои шелка пастельных оттенков, оборочки и кружева. Она в них выглядит, как розовый кочанчик салата-латука. Скоро лорду надоест слащавость и он захочет чего-нибудь пряного.

Серина осторожно — чтобы не порвать и не измять платья — отодвинулась вместе с пуфиком от туалетного столика. В маленькой комнате было тесновато: здесь помещались лишь кровать, тумбочка для белья, вешалка для платьев, туалетный столик, зеркало и маленький пуфик. Но все же здесь было просторнее, чем в те времена, когда Серина жила с матерью. Тогда в ее распоряжении был лишь крохотный чуланчик, где едва-едва хватало места для кровати. И Серина намеревалась в ближайшем будущем заполучить более просторное жилище.

Серина покинула спальню, изящно покачивая бедрами, как будто за ней наблюдал сам лорд. А вдруг он и вправду за ней наблюдает, мало ли? Эльфийские лорды всесильны. И вполне возможно, что Диран следит за своим гаремом в самые неожиданные моменты. Отец говорил, что с гладиаторами лорд так и поступает.

Девушка взглянула на высокие водяные часы из зеленого стекла, расположенные в центре внутреннего дворика, и отдернула занавеску с двери спальни, чтобы показать, что хозяйка комнаты отсутствует. Через матовое стекло купола лился солнечный свет. Вода в часах дошла до дельфиньего хвоста. Значит, до ежедневного визита, который лорд наносил своим наложницам, оставалось еще много времени. На самом деле, двери большинства спаленок еще были задернуты занавесками, показывающими, что младшие наложницы еще спят либо что им лень выходить. Серина была «маленьким лебедем» — так называли девушек в течение первых шести месяцев пребывания в гареме. Точнее говоря, она всего неделю как получила статус наложницы. Большинство девушек не преодолевали этого шестимесячного срока. Тех, кто не привлекал внимания лорда, через шесть недель отсылали. Они становились живым вознаграждением для лучших гладиаторов лорда.

Когда-то это произошло и с матерью Серины, и ей, можно сказать, повезло. Джаред Даэт был лучшим из сотен гладиаторов лорда Дирана. Он выиграл для лорда столько поединков, что потерял им счет, и лишь самые необычные из них оставили след на его теле. Амбра была его подарком к отставке — Джаред ушел с арены, так и не изведав поражений, и стал тренером. Они с Амброй привязались друг к другу, и лорд милостиво позволил им образовать постоянную пару.

Большинство девушек, отвергнутых хозяином гарема, отдавали преуспевающим бойцам, желающим иметь женщину, и мало кто из мужчин бывал так добр со своей женщиной, как Джаред. Серина видела некоторых из этих девушек поутру — плачущих, покрытых синяками и ссадинами. А одну — об этом случае не любили говорить — вообще нашли мертвой. Этим женщинам приходилось рожать каждый год, чтобы произвести как можно больше бойцов для лорда. А когда они уже не могли вынашивать детей, то становились служанками — если, конечно, прежде не умирали при очередных родах. Они стирали белье, драили котлы, убирали комнаты или прислуживали в том самом гареме, что некогда был коротким проблеском света в их жизни.

Такой порядок вещей оказывал достаточно странное влияние на ход событий. Многие «маленькие лебеди», будучи с самого начала уверены, что ни на миг не привлекут внимания лорда, старались как можно реже обращаться к служанкам. Они выбирали себе наряды без украшений, белые или какого-нибудь другого цвета, не доставляющего затруднений при стирке. Они никогда не просили ни о чем, кроме самых простых услуг, и даже сами убирали свои спальни. Серина знала, что прачка проклинает ее за ее алые, пурпурные и изумрудные платья, а уборщицы — за беспорядок, который она вечно оставляла в своей комнате. Но девушку это не волновало. Как бы там ни обернулось, но, во всяком случае, лорд Диран уже обратил на нее внимание. Серина видела это. Она бросалась выполнять приказы лорда прежде, чем это успевали сделать слуги; она предлагала станцевать, когда лорд выглядел слегка уставшим или рассеянным, или танцевала, даже не получив приказа, — стоило лишь заиграть музыке. Серина не раз ловила на себе взгляд лорда Дирана, да и других эльфийских лордов, его гостей. В худшем случае он подарит ее кому-нибудь из этих лордов, когда тот выразит восхищение плясуньей. В лучшем же случае…

В лучшем случае она займет место Ровейны.

Серина никогда, никогда не позволяла себе даже предположить, что ее ждет будущее женщины для утехи гладиаторов или служанки для черных работ. Это было равносильно предчувствию поражения. А она не проиграет.

Успех же принесет роскошную жизнь не только самой Серине, но и ее родителям. Если повезет, их сделают надсмотрщиками на какой-нибудь отдаленной ферме Дирана — подальше от причуд и капризов лорда.

Серина пересекла внутренний дворик. Пол дворика был застелен ковром, имитирующим траву, — самая совершенная имитация, какую Серине доводилось видеть. Босые ноги девушки беззвучно ступали по ковру. Все рабы ходили босиком, за исключением тех, кто работал за пределами господского дома. Когда-то в детстве Серина спросила отца, почему так заведено. Отец рассмеялся в ответ: «А как далеко ты сумеешь убежать босиком?» — спросил он. Серина так и не поняла, шутит он или говорит всерьез.