Елена-Робинзон - [21]

— Перед ним к тому же находится лужок, по которому отец может ходить без моей помощи».

В это время до слуха её донеслись звуки флейты. Елена встрепенулась и стала прислушиваться, не зовёт ли её отец. Но старик играл какой-то псалом, и мерные звуки флейты сливались с весёлым щебетаньем птиц.

Остальную часть дня Елена решила употребить на сбор плодов для обеда и на чтение найденных записок, а на следующий день она хотела перенести вещи с морского берега. Из материи она рассчитывала сшить одежду себе и отцу.

Мысли о предстоящей деятельности оживили её. Она с радостью думала о том, каким заботливым уходом и каким попечениями сможет окружить своего престарелого отца.

Планы о будущем омрачались лишь тоской по матери и далёкой родине. Воображение рисовало бесконечное число одиноких дней, которые ей суждено будет провести на этом пустынном острове.

Но в то же время какой-то голос говорил ей, что она не должна поддаваться унынию и терять время в пустых мечтах, когда на ней лежит священная обязанность заботиться о беспомощном отце, для которого она составляет единственную опору.

Долго сидела Елена в глубоком раздумье. Вдруг позади неё послышался сильный шорох. Она в испуге вскочила и из-за покрывавших стену ползучих лиан увидела огромного черношейного лебедя, гнездо которого находилось у наружной стены беседки. По-видимому, он был чем-то сильно раздражён. Елена хотела было бежать, но в это время птица быстро поднялась с гнезда и устремила на перепуганную девушку свои сверкающие злобой глаза. Елена видела, что злая птица хочет броситься на неё, и вспомнила, как на одну из подруг напал лебедь, едва не убивший её.

Не успела Елена опомниться, как лебедь просунул сквозь густую листву свою длинную шею и, схватив её за платье, оторвал большой кусок. Елена сильно перепугалась и бросилась было из беседки, но в ту же минуту почувствовала, что рассвирепевшая птица ухватилась за подол её платья и с силою потащила к себе. Елена вскрикнула и, схватив лежавший на земле топор, ударила своего врага по голове. Лебедь мгновенно выпустил её — он был убит.

В ту же минуту из грота послышался крик старика. Елена бросилась туда, чтобы успокоить отца, и издали увидела, как он спешил к ней на помощь с распростёртыми руками, хватаясь за ветви и спотыкаясь о корни и кочки.

Елена подбежала к нему.

— Хорошо, что всё кончилось так счастливо, — сказал он, выслушав рассказ о её приключении. — Теперь ты легко можешь приручить птенцов.

Поданная отцом мысль — вскормить молодых лебедей — очень обрадовала девушку.

— А бедная мать! — сказала она со вздохом. — Она погибла, защищая своих малюток!

— Что же делать, друг мой! Ведь ты защищалась! — утешал её отец. — Теперь зарой птицу. В этом климате нельзя долго оставлять на воздухе убитых животных: они скоро начинают разлагаться. Но сначала отведи меня в грот.

Проводив отца, Елена вернулась к беседке, откуда уже доносились тоскливые крики осиротевших птенцов. В гнезде оказались два птенчика, уже начинавшие оперяться. С жалобным криком протягивали они свои тонкие чёрные шеи к лежавшей около гнезда убитой матери.

Елена стало невыразимо жаль убитого лебедя. Чтобы успокоить птенцов, она оттащила его от беседки, нарвала ягод и принялась кормить сироток, которые с жадностью хватали из её рук спелые ягоды; затем с помощью лопаты она вырыла неглубокую яму и закопала лебедя.

Глава XIII

К вечеру Елена успела очистить от песка и земли назначенные для жилья грот. «Прочти мне теперь, дитя моё, заметки незнакомца, — сказал старый моряк, — желал бы я знать судьбу его! Может быть, мы найдём в этих записках какие-нибудь указания для себя».

Расположившись у входа в грот, Елена осторожно собрала пальмовые листы, сложила их по порядку и стала читать. Что она не могла разобрать, то пропускала.

В настоящее время, — так начинались записки, — я один на этом острове. Я потерял надежду когда-нибудь снова увидеть дорогую родину и любимую мать и потому решился описать судьбу свою на этих листках, отчасти ради препровождения времени, а также и в надежде, что они, может быть, попадут в руки людей, которые оповестят мою мать о постигшей меня участи.

Мне было двадцать лет, когда я решил попытать счастье и отправился в чужие страны в надежде приобрести состояние и тем оказать помощь моей бедной матери. Моя мать нежно любила меня и дала мне образование далеко выше своих средств, вследствие чего и впала в крайнюю бедность. Любимыми моими науками были математика и физика, особенно же сильно я пристрастился к архитектуре.

В это время в Ост-Индии очень нуждались в искусных архитекторах, и я решился там попытать своё счастье. Чтобы усовершенствоваться в этой науке, я в течение двух лет прилежно занимался в Тулоне под руководством знаменитого архитектора.

Наступил тяжёлый день разлуки с нежно любимой матерью. Со страхом и слезами отпускала она своего единственного сына в неведомый, далёкий край. Чтобы снарядить меня в путь, ей пришлось не только войти в долги, но и забрать за год вперёд свою скромную пенсию. Снабдив меня всем необходимым, она сама осталась почти ни с чем. Я горячо обнял её и, заливаясь слезами, едва не отказался от мысли расстаться с ней, но вспомнил, что в таком случае ей пришлось бы ещё долго терпеть из-за меня нужду и лишения.