Елена Прекрасная - [3]

- Ведь какие бывают злые люди! - начала она сразу про разоблачение фирмы, продающей генеалогию. - Зачем было тревожить людей на новой родине?! Неужели Ромочку вышлют? Что его здесь ожидает?! Вы ведь верующие - молитесь за него!

Вот новая для нас задача - молиться за стукача!

- Но, Слава, с другой стороны, Роман - единственный, кто покаялся перед нами... Давай за него молиться хоть изредка.

- Да? Ты так это называешь? В девяносто первом, когда страну кратковременно вспучило, он со страху пришел! Думал, что наши друзья придут к власти и списки доносителей расклеят на каждом заборе.

...16 сентября 1991 года он пришел вечером, и, еще не разоблачившись, достал из кармана на груди сложенный вчетверо лист. Протянул и сказал: "Может, вам пригодится в вашем творчестве?!"

Почему-то мы сразу поняли, что это донос. Но это оказался черновик доноса. Видимо, автор мучительно искал, как уйти от ябедной пластики, чтоб произвести на нас пристойное впечатление. Это было сообщение о семье доцента П. "Вместо того чтобы одуматься и заработать на достойную кооперативную квартиру, они целыми вечерами обсуждают и осуждают советскую власть, якобы ничего не делающую для населения. А ведь при их необыкновенных способностях, каким-то чудом помещенных в их узкие мировоззренческие головы, они могли бы иметь и машину, и дачу, если бы не тратили время на вредные разговоры". Стояла дата: 1983 год. Мы спросили:

- А нет ли чего посвежее почитать?

- Нет, больше ничего нет, - широко, по-японски, улыбаясь, ответил он. Даже это я не перевел в беловик и не отправил.

- Почему?

- Да как-то... Противоречило это моей сути.

Для нас это была совсем новая ситуация. Одна из примет перестройки - может быть, хороших. Мы торжественно положили бумажку на диван, и сразу же на нее села Мурка. Она думала: "Опробуем насчет удобств. Жизнь очень, очень трудная, нужно каждую подвернувшуюся секунду отдыхать". Роман сказал:

- Смотрите, Нина: ваша кошка села на мой доносик.

По ласковому "доносик" сразу стало понятно, что беловик был отправлен (и еще много беловиков). Но другие сексоты вообще и так не признались. Одному мы, неизвестно как набравшись духа, в лицо говорили, что он донес то-то и то-то. Заливаясь слезами, он от нас убежал, ни в чем не признавшись. Потом гордился, наверное, собой. Но никому из знакомых не сказал, что у Горлановой и Букура мания преследования. Зато когда мы рассказывали о нем направо и налево, то получали в ответ удивление:

- Все давно знают, что он со студенческих лет постукивает, одни вы как дураки...

Мы были не дураки, мы не хотели всех подозревать. А после этой истории, году так в 1989-м, кажется, так "поумнели", что... В общем, к нам в квартиру позвонили. На площадке стоял мальчик лет тринадцати:

- Вам цветочек!

В руках у него был букет роз. А мы не взяли: решили, что КГБ отравленные цветы прислало. Потом оказалось, что это поклонник старшей дочери прислал хотел романтики. А вышло...

На днях снова позвонила Елена Климентьевна:

- Сквозняк в грозу так опасен: молния может пройти ионизированным шнуром войдет в форточку, пройдет через комнату и ударит в батарею! У вас окна все закрыты?

Окна закрыли. Спасибо за заботу. Что слышно о Роме?

- Рома женился на еврейке. Теперь он в безопасности. Но вы все равно молитесь за него! Я прошу.

Достоевский говорил, что писатели должны отвечать за все человечество. Он и в тюрьме отсидел... А нам - всего лишь молиться за бывшего стукача предлагают. Но что, если позвонят матери десяти других и попросят, чтоб мы возносили за них молитвы?