Елена Батурина: как жена бывшего мэра Москвы заработала миллиарды - [13]

И хотя в дальнейшем информация об участии компаний Елены Батуриной в отмывании средств через «Алексбанк» не подтвердилась, следственные действия в отношении структур «Интеко» получили максимальную огласку. Следователи давали интервью газетам и телеканалам, информируя СМИ о каждом своем шаге. Фигурировала гигантская для конца 90-х сумма отмытых и выведенных за рубеж средств – $200 млн. Компания Батуриной в одночасье стала одной из наиболее упоминаемых в газетах.

Лужков отреагировал мгновенно. Буквально в день появления информации о проблемах «Интеко» он дал интервью ОРТ, где заявил, что за уголовным делом стоит Борис Березовский, а также «администрация президента РФ и общая система, которая объединена политической целью как можно дольше сохранить власть».

Батурина подала в суд жалобы на УФСБ и прокуратуру Владимирской области, обвинив их в нарушении процессуальных норм. И даже (немыслимое для сегодняшней России дело!) сумела добиться в суде решений в свою пользу. Сегодня это выглядит странно, но тогдашний глава ФСБ Николай Патрушев пригласил жену Лужкова в свой кабинет на Лубянке и лично попытался убедить ее, что дело «Интеко» вовсе не заказное.

«Я позволила себе с этим не согласиться. Доводы ФСБ меня, прямо скажем, не убедили…» – так описала Батурина свой разговор с главным чекистом страны. Расстались на том, что Патрушев обещал еще раз лично все проверить и, если данные не подтвердятся, принести от имени ФСБ официальные извинения.

Тогда же всплыла и самая скандальная из историй, связанных с бизнесом Батуриной, – о пресловутых пластиковых сиденьях для «Лужников». Разглашение «тайны» произошло на пресс-конференции, где Батурина решила напрямую объясниться с журналистами по поводу «владимирского дела». Ее, естественно, спросили, чем занимается «Интеко». Жена мэра отвечала немногословно, но как пример реализованных проектов назвала поставку пластиковых стульев для реконструируемого стадиона «Лужники». Вообще-то зря она это сделала… Кресла для «Лужников» и «Интеко» в сознании обывателя с тех пор неразрывны.

Поставки для «Лужников» в бизнесе «Интеко» сыграли не последнюю роль. Всего для «Лужников» было поставлено 85 тыс. кресел по $8,5 за штуку. Позже и Батурина, и сам Лужков утверждали, что «Интеко» была отобрана на конкурсе как участник, предложивший самую низкую цену. И даже предоставили копии решения конкурсной комиссии, из которого следовало, что таки-да – «Интеко» действительно предложила цену, на десятки процентов меньшую, чем два других участника.

«Если в „Лужниках“ стоят ее кресла – это не значит, что все городские заказы – ее. А между прочим, ее производство и есть та самая реальная экономика, которая спасет нашу страну», – заявил Лужков. Еще он уверял, что к отбору поставщика сидений для стадиона лично отношения не имел. Мол, все решали руководители «Лужников», коммерческой компании.

Но все дело-то было в том, что контрольной пакет акций этой компании принадлежал правительству Москвы. А главой правительства являлся Лужков. В общем, все эти оправдания выглядели жалко. И Доренко всласть потоптался на теме «стульчиков».

Всего сделка с «Лужниками» принесла Батуриной около $700 тыс. Немного, если знать, что обороты бизнеса «Интеко» в 1998 г. уже исчислялись десятками миллионов долларов. Но главное – за счет стартового муниципального заказчика Батурина смогла отладить технологию производства сидений для стадионов. Основой тип этой продукции, до сих пор продаваемой «Интеко», так и называется – «Сиденья „Лужники“». С 1998 г. их отштамповано более 4,5 млн штук. Ну а в 1999 г. «доброжелатели» семьи московского мэра установили на Кутузовском проспекте билборд с надписью: «Продаются стулья для ЛУЖниКОВ. Спросить Елену».

Глядя из сегодняшнего дня, нельзя сказать, что атака на Лужкова и Батурину привела к серьезным последствиям для бизнеса «Интеко». Времена, когда оппонентов властей вынуждали к продаже активов и бегству из страны (не говоря уж о Краснокаменске), еще не наступили. Однако для 90-х наезд был действительно серьезный. «Тревожный звоночек» не остался неуслышанным в семье московского мэра – Елена Батурина решила пойти в депутаты.

Раз у «Интеко» и ее хозяев не получается остаться в «тени», значит, надо стать максимально публичным – решено было на семейном совете. «Скандал [с „владимирским делом“ – М. К. ] имел для меня неожиданное продолжение. Я получила приглашение баллотироваться в депутаты Государственной Думы по двум округам – в Калмыкии и Усть-Орде (Иркутская область). Я никогда себя не видела в роли депутата. Но тем не менее ситуация, случившаяся со мной, – ситуация произвола – заставляет задуматься. Имеет смысл войти в состав Государственной Думы и хоть как-то бороться. Надо что-то делать, чтобы страна не скатилась в бездну произвола», – заявила Батурина по этому поводу в интервью «Известиям» в июле 1999-го.

Газеты, впрочем, писали о том, что главной причиной, побудившей Батурину к походу в Думу, стало желание получить депутатскую неприкосновенность. И спустя 5 лет в интервью латвийской газете «Суббота», отвечая на вопрос, зачем нужно было в 1999 г. идти в депутаты, Батурина признала: «Это я для собственной безопасности. Не секрет, что тогда, в 99-м году, окружение Ельцина достаточно серьезно пыталось снять Лужкова с должности и причинить нам большой урон, – вот я и защищалась. Как кандидат в депутаты я пользовалась определенной неприкосновенностью».