Электронная совесть - [52]

– Патологическое обострение памяти. Можно ее вызывать искусственно, раздражая кору головного мозга слабым током. Так вот: гипермнезия и передача электрических импульсов в соответствующие участки чужого мозга. Больше я вам ничего не скажу.

Карбони взял стоящий перед ним бокал и жадно выпил, пролив половину на грудь.

– Что же было дальше? – спросил я.

– То, что можно было предполагать с самого начала, – сказал он, помолчав несколько минут. Видно, ему было трудно собраться с мыслями, его здорово развезло. – Эти двое… представьте себе двух котов в мешке. Нет, не в мешке, а в одной черепной коробке… Два разных индивидуума, борющихся за существование, за право управлять поступками человека. Непрерывная война с чужим интеллектом, вторгшимся в самые сокровенные тайники вашей души… Черт знает что такое! Вам этого не понять. Не было и нет страшнее насилия… Вдобавок ко всему… между этими тремя безумцами установилось еще что-то вроде телепатической связи… Они свободно угадывали мысли друг друга, и это только обостряло их взаимную ненависть. Не нужно забывать, что физиологически ведь они были совершенно различными людьми, а тут приходилось…

Карбони устало махнул рукой. Кажется, фонтан его красноречия иссяк.

– Вам нужно придумать конец этой истории, – сказал я. – Если из каждого собутыльника вы будете извлекать такой сюжет, то скоро перещеголяете самого Гофмана.

Он посмотрел на меня с нескрываемым презрением:

– Вы болван, Свен. Болван и невежда. Впрочем, будь вы чуточку поумнее, черта с два я бы вам все это рассказывал… Вас интересует развязка? Она наступила очень быстро. Просто один из помощников Эрдоха, оставшись вечером в лаборатории, принял цианистый калий. Тогда второй поклялся убить Эрдоха, если тот не уберется из его черепной коробки восвояси… Понятно? Так вот… Эрдох попытался это сделать, но неудачно. Он просто стер все, что хранилось в памяти двойника, превратив его в полного идиота. Тогда-то ваша братия и пронюхала, что Эрдох экспериментирует на людях, но ведь доказательств никаких не было. Мало ли что мог болтать умалишенный.

– А Эрдох?

– Эрдох? Не такой человек Эрдох, чтобы отказаться от того, что раз взбрело ему в голову. Теперь ему требовался новый объект, на котором можно было усовершенствовать методику. Понимаете? Его интересовала методика, а для этого были нужны новые объекты, иначе нельзя было усовершенствовать методику. Новые эксперименты на людях, иначе нельзя было…

– Понятно, – перебил я его. – Так что? Удалось ему найти таких людей?

– Удалось. Нашелся один проходимец, согласный за деньги на что угодно. Только тут уже Эрдох попался в собственные сети. Этот парень…

Карбони закачался в приступе беззвучного смеха.

– Этот парень, – продолжал он, вытерев краем скатерти слезящиеся глаза, – ловко использовал все полученные сведения о прошлых подвигах Эрдоха для шантажа уважаемого профессора. Опасаясь разоблачения, Эрдох постепенно отдал ему все свое состояние, но тот по-прежнему являлся к нему каждый день с новыми требованиями. Тогда Эрдох принял решение. Он разыскал какого-то спившегося музыканта и за несколько бутылок спиртного купил его… как это называется? Ну, словом, сам стал его двойником. Поняли? Пытался бежать от самого себя, и снова попал впросак. Ведь внешне он не изменился и не мог таким способом скрыться от своего преследователя.

– Карбони, – спросил я совсем тихо. – Как звали того проходимца, третьего двойника Эрдоха?

– Вы чересчур любопытны, даже для журналиста, – сказал Карбони, насмешливо глядя мне в глаза. – Вам, кажется, об этом раз уже говорили?

Я невольно вздрогнул. Эта фраза… Я ее однажды слышал в лаборатории Эрдоха, когда безуспешно пытался взять у него интервью.

На пороге бессмертия

Роберт Прайс открыл глаза и взглянул на циферблат. Семь часов. Впрочем, он мог и не смотреть. Прайс просыпался всегда в одно и то же время, за пятнадцать минут до того, как нужно было вставать. Он очень ценил эти четверть часа, проводимые с закрытыми глазами в постели, когда отдохнувший за ночь мозг постепенно набирает нагрузку. Пятнадцать минут перехода от наивных детских сновидений к безукоризненно точной, ажурной работе мозга математика.

Несколько минут он лежал, ни о чем не думая, шевеля пальцами ног, похлопывая руками по одеялу и даже морща нос. Убедившись, что никаких изменений с его особой за ночь не произошло, он понемногу начал проверку кладовых памяти.

Итак, сегодня двенадцатое октября 3172 года, самый счастливый день в его жизни. Сегодня он, Роберт Прайс, Великий Прайс, получит бессмертие, самую высокую награду, присуждаемую тем, кого благодарное человечество хочет сохранить для новых подвигов в науке. Он второй человек на Земле, удостоившийся этой почести. Первой была Эдна Рейнгард, изобретательница вируса бессмертия, самая очаровательная женщина в мире, та самая Эдна, которая сегодня станет его женой. Как замечательно все это получается! Чета бессмертных, вечная любовь, вечная молодость, вечная жизнь. Сегодня Эдна сама введет ему в вену несколько кубиков розоватой жидкости, и армия крохотных вирусов, хранящих код его наследственного вещества, станет на страже вечной молодости тела.