Элантида - [34]
Однако до холла я не дошла — на лестнице мне встретился ведьмак, его выражение лица было копией моего — оно изображало крайнюю степень любопытства, к тому же он, судя по всему, подслушивал, напряженно пытаясь уловить общий смысл разговора горожан и Руперта. По насмешливому виду Витольда я поняла, что некроманту ничего не угрожало, это меня несколько успокоило, но вместе с тем заинтриговало еще сильнее. Витольд прижал палец к губам, и я замерла вместе с ним. Правда, услышать у меня ничего не получалось, но ведьмак, заметив мое смятение, тут же наклонился к моему уху и прошептал:
— Они уговаривают Руперта стать новым градоправителем.
У меня глаза стали, наверное, как блюдца — круглые, большие и фарфоровые.
— Но погоди, он же некромант!
— Вот и я о чем, — хмыкнул ведьмак. — То, что там происходит — вообще за гранью добра и зла. Я думал, они расправу чинить пришли, а они, гляди ж ты, какие благодарные!
Я прыснула.
— Да, ничего так городок у них, с сюрпризами…
— Ага, а Руперту как с ними повезет — мы-то уедем, а он останется! Еще и в качестве градоначальника! — подхватил Витольд.
— Ну, за Руперта я как раз не беспокоюсь, у него нервы крепкие.
Не знаю, что там творилось в гостиной, но оно достигло своего апогея. Послышались ликующие возгласы парламентеров, перешедшие в радостный и организованный шум снаружи. Толпа начала скандировать имя нового главы, но очень скоро все стихло, словно по мановению волшебной палочки — видимо, по приказу Руперта. Мы осторожно спустились вниз, стараясь не привлекать внимания. Некромант стоял в дверях, провожая горожан торжественной речью, вызвавшей грохот аплодисментов. Когда, наконец, волнение улеглось, и некромант повернулся к нам, закрывая за собой дверь, мы дружно рассмеялись.
— Браво, мой фюрер, но с балкона было бы эффектнее, — не удержалась я.
Руперт залился краской, доводя наш смех до гомерического хохота. Что такое «фюрер», он спрашивать не стал — видимо, и так понял. Он развел руками, показывая свою непричастность к этому фантасмагорическому действу, в коей мы, впрочем, немало не сомневались.
Положение спас его ученик, невесть откуда возникший с радостным объявлением, что стол уже накрыт. Его появление было столь неожиданно, что тема как-то сама собой сменилась, а затем плавно перетекла в неспешную беседу, какие обычно принято вести за завтраком.
— Короче! — обсудив насущные проблемы, мы, наконец, перешли к интересующему меня вопросу. — Тема такая: господин Руперт, мне позарез нужно попасть к Каравалорну, а вот дороги я не знаю. Провожать меня не надо, но от подробного объяснения не откажусь.
Ведьмак присвистнул. Некромант покачал головой.
— У вас есть карта?
Я кивнула, потом протянула ему клочок бумаги, подаренный Дварфом. Руперт долго вертел его в руках, внимательно изучая, потом вернул обратно.
— В принципе, все верно, за исключением некоторых деталей, но дело даже не в них. Время неспокойное, одна вы вряд ли доберетесь.
— А почему одна? — подал голос Эльстан, появляясь в гостиной.
Руперт улыбнулся, знаком приказав ученику принести еще один прибор, однако это было излишним — ретивый мальчуган, расстаравшись, накрыл на стол, не обделив никого, несмотря на то, что эльф от завтрака отказался, попросив его с утра не беспокоить. Но, кажется, передумал, чему мы все очень обрадовались. Перворожденный выглядел еще немного бледным, но держался бодро, живо, миндалевидные глаза лучились насыщенным изумрудно-зеленым светом — иными словами, кризис благополучно миновал.
— Доброе утро, господа, простите, что так поздно. Так почему одна? — повторил эльф, занимая свое место за столом.
Я растерянно пожала плечами.
— Видимо, госпожа Джен разочарована услугами нашего эскорта, — флегматично протянул ведьмак.
— Да нет, вы что, с ума сошли! — горячо возразила я. — О таком эскорте можно только мечтать! Я даже поверить не могу, как мне крупно повезло!
— Тогда не вижу логики.
— Витольд! — одернула я ведьмака. — Я бесконечно благодарна и тебе и Эльстану, но втягивать вас в свои неприятности я просто не имею права, это может быть слишком опасно.
Витольд кивнул.
— Тогда конечно, если опасно — само собой, мы никуда не полезем.
— Витольд! — повторила я с нажимом. — Дело не в этом.
— Очень на это надеюсь.
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
— Короче. Моя ситуация слишком запутанна, и я действительно считаю, сто не вправе вас в нее втягивать. Хотя бы потому, что еще сама не совсем понимаю, как достичь конечной цели моего предприятия.
— О, это в корне меняет дело! — усмехнулся ведьмак. — Что ты «не совсем понимаешь», как достичь этой твоей цели, могла бы и не говорить, это и так ясно. Но как знаешь, давить на тебя не буду. А пока предлагаю компромисс: мы сопровождаем тебя до следующего города, и по прибытии ты объявляешь свое решение. Так что еще у тебя остается день-два, чтобы подумать. Господин Эльстан?
Эльф кивнул, выражая полную солидарность с ведьмаком.
— Отлично. Госпожа Джен?
— Не возражаю, — развела я руками.
— Вот и ладненько, — угомонился Витольд, возвращаясь к завтраку. — Господин Руперт, окорок просто чудо!
Некромант наблюдал за нашей перепалкой с нескрываемым удовольствием, но на последней фразе ведьмака расплылся в совершенно счастливой улыбке.
Это Первый мир. Здесь история не останавливается на том моменте, когда ты попадаешь в иное малознакомое измерение и идёшь, извините, в Школу… Нет, нет, нет. Это только начало! Не успел ты даже года продержаться в стенах этого прекрасного заведения, а тебя уже прокляли. Кто посмел? Да так, ничего особенного. Ну правда, просто какой-то там сильнейший некромант, что только что проснулся после многолетнего сна и, судя по всему, очень недоволен этим.
Приключения продолжаются, Тесса, Кальдер и Эш отправляются искать способ исцелить маму Тессы. Лорд-чародей Квешир из Блэкгрова, выслушав их, берет Кальдера в заложники и требует, чтобы Тесса и Эш принесли ему Грейвенвуд, волшебную деревянную табличку, хранящуюся у правящей семьи Фейрлейс, которую теперь возглавляют дядя Тессы, Мейс Элдред, и его жена, Оделия Кэтвик. Но наши герои не знают, как украдут ее. Никто еще не смог это сделать, хотя многие желают силы Грейвенвуд, которая может сделать своего владельца непобедимой.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
«Если выиграю я, ты будешь моей моделью…» График Фестиваля изменился, управляющий комитет постановил провести два раунда в один день. Икки победил в первом бою, но дорогой ценой: он использовал Итто Расэцу и остался без единственного козыря. А ведь следующий противник — Сара Бладлили, художник, способный создавать его копии. К тому же, Сара упорно преследует Икки и требует, чтобы он позировал ей обнажённым. Её никак нельзя недооценивать! Необычный поединок мечника и художника начался, и… случилось ужасное! «Пурпурная карикатура — Двукрылая Эдельвейс».