Экзорцист. Лучшие мистические рассказы - [27]

– Его подменили, – повторил антиквар, опасливо озираясь по сторонам. – Il y a eu substitution.

Я и сам сразу заметил очевидное: это была работа французского мастера тринадцатого века, довольно реалистическое изображение, в то время как легендарное творение святого Луки, несколько веков провисевшее у Гроба Господня в Иерусалиме, а затем, в 1195 году, таинственным образом выброшенное на берег моря близ города Дюн, представляло собой византийский образ, как и его чудотворный «близнец» из Лукки.

– Но кому понадобилось его подменять? – с невинным видом спросил я.

– Тише! – нахмурившись, зашипел антиквар. – Не здесь. Потом, потом…

Он провел меня по церкви, куда прежде стремились бесчисленные толпы богомольцев. Однако как отступило море, оставив после себя топкое соленое болото у подножия скал, так со временем отхлынули и волны стремившихся в храм паломников. Это была небольшая, но красивая и величественная церковь в сдержанном готическом стиле, сложенная из красивого светлого камня, который морская влага покрыла пятнами чудесного ярко-зеленого цвета от фундамента до капителей и лиственного орнамента. Антиквар показал мне трансепт и звонницу – их строительство было приостановлено в четырнадцатом веке, когда чудеса в церкви пошли на убыль. Затем он повел меня в караульню – большую комнату в трифории, с камином и каменными сиденьями для тех, кто денно и нощно стерег драгоценное распятие. По словам старика, в детстве он видел в окне этой караульни пчелиные ульи.

– Разве во Фландрии принято нанимать стражу, чтобы охранять церковные реликвии? – спросил я, поскольку ни разу не слышал о таком обычае.

– Ну что вы! – ответил антиквар и снова оглянулся по сторонам. – Стража была только в этом храме. Вы никогда не слышали о чудесах, которые здесь происходили?

– Нет, – прошептал я, заразившись его таинственностью. – Или вы имеете в виду легенду о том, что статуя Спасителя отвергала все новые кресты, пока море не выбросило на берег настоящий крест?

Антиквар покачал головой и молча пошел по крутым ступенькам вниз, где находился неф. Я задержался на секунду в караульном помещении, чтобы оглядеть комнату еще раз. Ни один храм не производил на меня столь странного впечатления. От пламени канделябров расплывались широкие круги света, перемежавшиеся с темными тенями колонн, между скамьями в нефе мерцал фонарь ризничего. В церкви пахло душистой сосновой хвоей, навевавшей воспоминания о песчаных дюнах и скалах, снизу доносились женские голоса, плеск воды и звяканье ведер. Все это смутно напоминало подготовку к шабашу ведьм.

– Какие же чудеса происходили в этой церкви? – спросил я, когда мы с антикваром вышли на темную площадь. – И что вы имели в виду, когда говорили о распятии? Почему вы решили, что его подменили?

На улице было совсем темно. Позади нас на фоне бледного, залитого лунным светом неба высилась черная несимметричная громада контрфорсов и остроконечных башенок. Морской ветер тихо покачивал высокие деревья в церковном саду, в темноте желтым огнем горели ярко освещенные окна, похожие на объятые огнем арки порталов.

– Пожалуйста, обратите внимание на горгулий, – сказал антиквар, указывая вверх.

И в самом деле, на краю крыши виднелись четкие уродливые очертания волкоподобных чудовищ, еще более страшные оттого, что сквозь разинутые пасти застывших монстров струился желто-голубой лунный свет. Налетел порыв ветра, деревья зашелестели, на самой верхушке шпиля задребезжал и жалобно заскрипел флюгер.

– Боже мой, кажется, что эти твари сейчас завоют! – воскликнул я.

Старый антиквар тихо рассмеялся.

– Вот, – сказал он, – я вам говорил! В этой церкви творились такие чудеса, каких не было ни в одном христианском храме. Она помнит их до сих пор! Ну что, видели вы когда-нибудь такую дикую, необузданную церковь?

Внезапно, переплетаясь с тихим дыханием ветра и скрипом флюгера, из здания послышались резкие вибрирующие звуки.

– Органист настраивает свой инструмент, ведь завтра праздник, – пояснил антиквар.

II

На следующий день я купил одну из книжечек, которыми бойко торговали в церкви: историю чудотворного распятия. В тот же день мой друг антиквар любезно рассказал мне все, что знал об этом. Сложив все воедино, я получил более или менее правдивую версию. Вот она.

Осенью 1195 года, после ужасного шторма, на берег моря возле города Дюн было выброшено судно. В те времена Дюн был маленькой рыбацкой деревушкой в устье реки Нис, напротив опасного подводного рифа.

Судно перевернулось и разбилось в щепки; возле него, на песке и смятой траве, лежало скульптурное изображение распятого Спасителя, но без креста и без рук – по всей видимости, они были сделаны из отдельного каменного блока и откололись. Как только весть о находке распространилась по округе, немедленно нашлись ее владельцы. На распятие претендовали: маленькая местная церковь, на чьих землях статуя была найдена, бароны Крей, имевшие право забирать себе все грузы, выброшенные на берег в этом месте, и огромное аббатство Сен-Лy из Арраса, духовные окормители здешних мест. Однако живший неподалеку праведный отшельник имел видение, разрешившее спор. Этому человеку явился сам святой Лука, который поведал, что фигуру Спасителя изготовил он сам, что это одно из трех распятий, висевших у Гроба Господня в Иерусалиме, что три рыцаря – нормандец, тосканец и аррасец, получив благословение небес, похитили распятия у неверных, положили в три лодки без гребцов и пустили по морю. Первая лодка была выброшена на берег у побережья Нормандии возле Саленеля; вторая причалила к берегу возле итальянского города Лукка, а третью нашел рыцарь из Артуа. Что касается последнего пристанища распятия, то, сказал отшельник, пусть оно само решает, где ему быть. Так посоветовал ему святой Лука. Распятие торжественно отправили обратно в море и в тот же день вновь нашли на прежнем месте – на песке и примятой траве в устье Ниса. После чего распятие поместили в маленькую церковь Дюна. Вскоре в храм потекли толпы верующих, желавших возложить свои дары к ногам каменного Христа, и церковь, освященную присутствием Спасителя, решили перестроить.