Экзистенциальная психология - [40]

Кьеркегор, Ницше и Фрейд

Теперь мы обратимся к более детальному сравнению того, как понимали западного человека Кьеркегор и Ницше, чтобы более отчетливо увидеть их взаимосвязь с методами и идеями Фрейда.

Один лишь глубокий анализ тревоги, сделанный Кьеркегором, ставит его в один ряд с гениями всех времен. Обзор по этой теме представлен в другой работе[61]. Понимание Кьеркегором значимости самосознания, анализ внутренних конфликтов, потери себя и даже психосоматических проблем являются тем более удивительными, что они на четыре десятилетия предшествовали идеям Ницше и на полвека – работам Фрейда. Это показывает особую чувствительность Кьеркегора к тому, что происходило в подсознании западного человека, а ведь эти факты появятся только полвека спустя. Он умер чуть более ста лет назад в возрасте 44 лет. Его смерти предшествовал интенсивный, страстный и одинокий период творческой работы, за 15 лет которого он написал почти две дюжины книг. Он был уверен в том, что его работы будут востребованы десятилетия спустя, и не питал иллюзий, что его открытия и прозрения будут поняты современниками. В одном из своих сатирических пассажей он сказал о себе: "Данный писатель не имеет ничего общего с философом, он... любитель, который не создает Систему, не обещает Систему, не приписывает ничего ей. ...Он легко предвидит свою судьбу в том возрасте, когда страсть отступает, уступая место учению, в том возрасте, когда автор, который хочет иметь читателей, должен позаботиться о том, чтобы его книги легко читались во время полуденной дремы. ...Он предвидит свою судьбу: его будут полностью игнорировать". Его предсказание было верным: его почти не знали, за исключением сатирических памфлетов в Корсаре, юмористическом журнале, издаваемом в Копенгагене. В течение полувека он оставался забытым, его заново открыли во втором десятилетии нашего века. Его работы сильно повлияли не только на философию и религию, но надо отметить и их особое значение для глубинной психологии. Бинсвангер, например, в своей статье об Эллен Вест утверждает, что она "страдала от той душевной болезни, которую Кьеркегор, с интуицией гения, описал и раскрыл со всех возможных сторон под названием "болезни насмерть". Я не знаю других работ, которые могли бы дальше продвинуть экзистенциально-аналитическую интерпретацию шизофрении. Кто-то может сказать, что в этой работе Кьеркегор с интуицией гения узнал грядущую шизофрению...". Бинсвангер продолжает, замечая, что психиатр или психолог, который не согласен с религиозными интерпретациями Кьеркегора, тем не менее остается "в долгу перед Кьеркегором"[62].

Кьеркегор, как и Ницше, не создавал философию или психологию. Он только пытался понять, раскрыть, обнаружить человеческое существование. У Фрейда, Ницше и Кьеркегора есть общий, очень важный факт: у всех них знания основывались главным образом на анализе одного случая, а именно их собственного. Первые работы Фрейда, такие, как "Толкование сновидений", были почти полностью основаны на его собственном опыте, его собственных сновидениях. Он часто писал Флейсу, что случай, с которым он борется и анализирует на протяжении долгого времени, – это он сам. Ницше отмечал, что каждая система мысли "говорит только то, что эта картина всей жизни, и значение своей жизни надо узнавать из нее. И наоборот, читай только свою жизнь и поймешь знаки жизни вселенской"[63].

Главное психологическое устремление Кьеркегора можно резюмировать как вопрос, на который он непреклонно пытался дать ответ: как ты можешь стать индивидом? Индивид был проглочен с рациональной стороны гегелевским логическим "абсолютным целым", с экономической стороны возрастающей объектификацией личности, а с моральной и духовной стороны – бессодержательной религией своего времени. Европа была больна и должна была стать еще более больной не из-за того, что ей не хватало знания или техник, но из-за желания страсти, преданности идее[64]. "Прочь от размышлений, прочь от системы, – взывал Кьеркегор, – назад к реальности!" Он был убежден не только в том, что цель "чистой объективности" невозможна, но, даже если бы она была возможна, это было бы нежелательно. С другой стороны, это аморально: мы так увлечены друг другом и миром, что не можем быть удовлетворены не интересующим нас рассмотрением правды. Как и все экзистенциалисты, он серьезно относится к термину "интерес" (interest), понимая его как внутреннее побуждение[65]. Каждый вопрос – это "вопрос для единственного человека", то есть для живого, сознающего себя индивида. Если мы не начнем изучение человеческого существа с этого места, то со всей нашей замечательной техникой мы наплодим коллективизм роботов, что результирует не только в пустоту, но в саморазрушающее отчаяние.

Один из самых важных вкладов Кьеркегора, радикально изменивший ход развития динамической психологии, – это понятие правды как отношения. В книге, которая позже стала манифестом экзистенциализма, он пишет:

"Когда вопрос о правде ставится объективным образом, то отражение объективно направляется на правду как на объект, с которым связан познающий. Отражение фокусируется не на отношении, а на вопросе – правда ли то, с чем связан познающий? Если только объект, с которым он связан, является правдой, то субъект считается находящимся в правде. Когда вопрос о правде ставится субъективным образом, то отражение субъективно направляется на природу индивидуального отношения. Если только тип этого отношения находится в правде, то индивид также находится в правде, даже если из-за этого он становится связанным с тем, что не является правдой"