Экстренный случай - [17]

– Отсос, быстро! – приказал Уэстон.

Хендрикс принес бутыль со шлангом. Скопившаяся в брюшной полости жидкость, состоявшая почти из одной крови, имела темно-бурый цвет. Ее откачали и взвесили. Получилось без малого три литра.

– Жаль, у нас нет истории болезни, – посетовал Уэстон. – Хотел бы я знать, сколько единиц ей влили в отделении экстренной помощи.

Я кивнул. В теле человека не так уж много крови, в среднем кварт пять, и если в брюшной полости накапливается три литра, значит, где-то есть прободение.

Когда кровь откачали, Уэстон извлек внутренности, положил их на стальной поддон, промыл и тщательно осмотрел. Начал он, разумеется, со щитовидной железы.

– Любопытно, – сказал Уэстон, взвешивая ее на ладони. – Похоже, граммов пятнадцать.

Здоровая щитовидка весит от двадцати до тридцати граммов.

– Впрочем, это может быть вполне допустимое отклонение, – продолжал Уэстон, вскрывая орган и осматривая срез.

Ничего необычного мы не заметили.

Уэстон рассек трахею сверху вниз, до самой развилки, и осмотрел легкие, которые были увеличены и имели белесый оттенок. Обычно легкие бывают темно-розового цвета.

– Общая анафилаксия, – сказал он. – Вы не знаете, на что у нее была аллергия?

– Нет, – ответил я.

Хендрикс вел записи. Уэстон искусно управился с бронхами, после чего вскрыл легочные артерии и вены. Затем он рассек сердце двумя петлевидными надрезами слева и справа и вскрыл все четыре желудочка.

– Полный порядок, – сказал Уэстон и взрезал коронарные артерии. Они тоже были в норме, если не считать небольшого атеросклероза.

Все остальные органы были здоровы. Кроме матки. Она имела лиловатый оттенок, потому что была окрашена кровью. Размерами и формой она напоминала электрическую лампочку. Когда Уэстон перевернул ее, мы увидели разрез в эндометрии и мышечной ткани, ставший причиной кровоизлияния в брюшную полость.

Но меня удивил размер. По-моему, беременные матки такими не бывают, особенно на четвертом месяце, когда плод достигает пятнадцати сантиметров в длину. У него уже бьется сердце, образуются глаза, формируются черты лица и скелет. На четвертом месяце беременности матка заметно увеличена.

По-видимому, Уэстон думал о том же.

– В неотложке ей, конечно, могли дать окситоцин, – сказал он. – Но все равно картина чертовски занятная.

Уэстон сделал сквозной разрез на стенке матки и вывернул ее наизнанку. Внутренность была выскоблена осторожно и тщательно, прореха, по-видимому, появилась позже. Матка была наполнена кровью и какими-то полупрозрачными желтоватыми сгустками.

– «Куриный жир», – сказал Уэстон.

Значит, сгустки появились после смерти.

Он промыл матку и тщательно осмотрел поверхность эндометрия.

– Это сделал не профан, – рассудил Уэстон. – Во всяком случае, азы технологии выскабливания ему известны.

– Но дырку он все-таки пробил.

– Да, – согласился Уэстон. – Единственный прокол во всех смыслах этого слова. Что ж, по крайней мере, мы точно знаем, что Карен не делала этого сама.

Это было важное открытие. Многие вагинальные кровотечения происходят оттого, что женщины сами пытаются прервать беременность, используя для этой цели лекарства, соляные растворы, мыло, вязальные спицы и прочие сходные средства. Но вряд ли Карен смогла бы выскоблить себя так профессионально: тут требовался общий наркоз.

– Как по-вашему, это беременная матка? – спросил я Уэстона.

– Сомневаюсь, – ответил он. – Очень сомневаюсь. Давайте осмотрим яичники.

Он вскрыл их и принялся искать желтое тело, которое образуется после выделения зрелых яйцеклеток. Поиски оказались безрезультатными, но это ни о чем не говорило: желтое тело начинает рассасываться на четвертом месяце беременности, а Карен была почти на пятом.

Вошел ассистент и спросил Уэстона, можно ли зашивать.

– Да, пожалуй, – ответил мой учитель.

Ассистент наложил швы и закутал тело в чистую простыню. Я повернулся к Уэстону.

– Вы будете осматривать мозг?

– Нам не разрешили, – ответил он.

Судебные медэксперты, даже требуя вскрытия, обычно не настаивают на обследовании мозга. Разве что если есть подозрение на душевное расстройство.

– Но мне казалось, что семейство Рэнделл, где почти все врачи…

– Джей Ди двумя руками за. Но миссис Рэнделл уперлась. Отказала наотрез. Вы с ней знакомы?

Я покачал головой.

– Та еще дамочка, – сухо сказал Уэстон и снова занялся внутренностями покойной, сантиметр за сантиметром обследовав пищеварительный тракт от пищевода до заднего прохода. Все было в норме. Я уже видел все, что хотел увидеть, поэтому не стал дожидаться окончания этого действа. Отчет о вскрытии, несомненно, будет составлен в самых туманных выражениях. Во всяком случае, на основании осмотра жизненно важных органов Карен Рэнделл невозможно сказать, что она определенно была беременна.

6

Как и большинству патологоанатомов, мне нелегко застраховать свою жизнь. В страховых компаниях нас боятся как огня. Мы постоянно возимся с туберкулезными бактериями, злокачественными опухолями, смертоносной заразой, и, разумеется, страховщики перестраховываются. Никто не хочет продавать нам полисы. Я знаю только одного человека, которого страхуют еще более неохотно, чем меня. Это биохимик по имени Джим Мэрфи.