Экстерминаторы. Стальной город - [88]

— Они дали нам уйти, не сделав ни малейшей попытки остановить, — продолжил разведчик. — Мы их абсолютно не интересовали. По меньшей мере в тот момент. Завладев восемью разрушителями, они положили начало своей очистительной армии, и для фанатиков это было самым главным. Должно быть, они считали, что остальных четверых отобьют уже без особых затруднений. Возможно даже, они подумали, что мы их сами бросим! — затем, указав на мертвого тальмока-вожака, Кавендиш добавил: — А ты действительно был у него внутри?

Джаг молча кивнул, потом неохотно произнес:

— Да. Но только все оказалось напрасно! Я не смог помешать потрошителю!

— И ты выбрался наружу! — с восхищением присвистнул разведчик.

Джаг хмыкнул.

— Внутри, знаешь ли, было не очень здорово! Правда потрошитель остался там.

— Он никогда не возвращается, — объявила молодая женщина. — Он всегда остается внутри. Таков обычай. Убив тальмока, потрошитель умирает внутри животного. Считается, что таким образом душа охотника смешивается с душой зверя, и в своей следующей жизни человек оказывается неуязвимым.

— Странный обычай, — сплюнул Кавендиш.

— Какие у вас планы? — спросил Джаг у Тании. — Здесь вы командуете, вам и решать.

Молодая женщина пожала плечами.

— А что мы можем сделать?

— Мы с Кавендишем не из тех, кому можно диктовать, как себя вести. Верно, Кав?

Разведчик скорчил смешную мину.

— Ну, если ты так считаешь…

— Вы ничего не сможете противопоставить Торам, — пробормотала Тания.

— Но мы могли бы попробовать.

— Ваша часть работы сделана…

— Не совсем, — вмешался Кавендиш. — Мы брали на себя обязательство провести караван до пределов пустыни Имако.

Джаг указал на последнего тальмока.

— Чего нам от него ожидать? — озабоченно спросил он. — Драться ему вроде не с кем…

— Он будет стоять здесь столько, сколько нам понадобится. Оставшиеся животные послушны, как овцы.

— Если мы вернем наш груз, он сможет унести его?

— Он смог бы унести и тяжелый танк, не то что наших Торов!

— Хорошо, — сказал Джаг. — Очень хорошо. А не перекусить ли нам, прежде чем мы возьмемся за дело?

* * *

Тания, Джаг и Кавендиш возвращались к месту схватки, идя параллельно тропе, протоптанной тальмоками.

Перед выходом в путь они, не торопясь, перекусили и сняли с тальмока гробы с телами последних четырех Торов, которых решили закопать в песок где-нибудь в сторонке, чтобы не оставлять их совсем уж на виду у первого встречного.

На пустыню опускался вечер. Тени постепенно удлинялись и обитатели песков выходили из своих дневных убежищ на ночную охоту.

Компаньоны шли по линии водораздела и время от времени взбирались на дюну повыше, чтобы определить свое местонахождение.

Когда они добрались до трупа второго, совершенно обескровленного тальмока, Джаг присвистнул.

— Ничего себе, — сказал он. — Кто бы мог подумать, что мой тальмок уйдет так далеко!

Вскоре они пришли к месту стычки. Кавендиш не преувеличивал, говоря об ожесточенности боя: десятки трупов устилали землю.

Идя по следам, оставленным победителями, Компаньоны углубились в дюны и, наконец, остановились перед довольно большим вымершим палаточным лагерем. Там и сям на земле между палатками валялись золотые блюда и кубки, кроваво посверкивавшие в последних лучах заходящего солнца, иная домашняя утварь, а также обломки кое-какой мебели. В тентах большинства палаток зияли огромные дыры.

Оставив Танию сзади для прикрытия, Джаг и Кавендиш со всей осторожностью вошли в лагерь и увидели там ужасающее зрелище. Под тентами палаток вповалку лежали выпотрошенные трупы мужчин и женщин, животы которых были вспороты от паха до грудины. Между ними попадались расчлененные трупы детей, а Кавендиш нашел тело беременной женщины, у которой ребенок был вырван из живота и удушен собственной пуповиной…

— Какой ужас! — только и смог вымолвить разведчик, стравив все, что не так давно съел. — Кто мог устроить такую гнусную резню?

За палатками валялись мертвые тела собак, верблюдов, лошадей. Земля везде была красной от крови. И уже отовсюду к месту пиршества устремились хищные насекомые, плотоядно поводя усиками и ища, во что бы вонзить свои жвала.

Внезапно поднялся ветер и ощутимо повеяло холодом.

— Скорее, друзья, чем враги, — сказал Джаг. — Эти безумцы так хотели воскресить Торов!

— Теперь-то ты в это веришь?

— Вряд ли человеческое существо способно так обойтись с себе подобными.

Дикий крик заставил их похолодеть от ужаса. Компаньоны бросились назад и едва не сбили с ног бледную как смерть Танию, бежавшую им навстречу.

— Торы! Там Торы! — в изнеможении пискнула она.

Монстры, действительно, находились метрах в ста позади нее. Они стояли в ряд, плечом к плечу, и их массивные силуэты четко вырисовывались на огненном фоне заката.

— От них веет злом, — с содроганием произнес разведчик.

И в самом деле, в каждом их жесте, в каждом повороте и наклоне головы, в мимике чувствовалась угроза. От этих черных силуэтов исходила столь же черная волна страха и неумолимости. Они олицетворяли собой Смерть.

Джаг выдернул чеку из гранаты.

— Это ничего не даст, — попыталась остановить его Тания.

— Я хочу убедиться в этом сам, — ответил Джаг.

Он отдавал себе отчет, что до сих пор по-настоящему так и не верил во всю эту историю, несмотря на множество подтверждающих ее фактов. Даже теперь, когда Торы стояли перед ним, Джаг не мог до конца избавиться от сомнений.