Экспресс «Черный призрак» - [2]

Стук колес изменился.

– Дальше рельсы есть? – спросил Зен.

– Дай-ка посмотреть, – сказала «Дамасская роза». – И снова пора спросить самих себя: мы падаем? Ой, опять нет…

– Я имел в виду, откуда здесь рельсы?

Червь отстал, потерявшись в светлой дымке, висевшей над незнакомыми лагунами, но на экранах «Розы» рельсы все еще тянулись вперед, только уже не такие блестящие. Они бежали до самого горизонта, где стягивались перспективой, как наконечник стрелы.

– Эти рельсы были тут и раньше, – сказала Нова. – Червь сделал рывок, чтобы соединить новый шлюз с веткой, которая здесь уже имелась.

Громко хлопая сухими крыльями, с багажной полки сонно спрыгнуло большое насекомое и принялось колотить по стеклу перед лицом Зена, словно желая выбраться наружу и исследовать новый мир. Монаший жук. Зен вздрогнул. У него бывали трудные времена, и самые худшие оказались связаны с этими насекомыми. Когда их собирается достаточное количество, они образуют разумный рой, и один из таких роев напал на него в Дездеморе. Должно быть, этот жук выжил после того случая. Лишившись разума без миллиона своих друзей, он по ошибке попал на поезд.

Нова осторожно поймала его меж сложенных ладоней. Зен подумал, что она его прихлопнет, но та ответила:

– Это подло. Бедняжка. Можно выпустить его, когда найдем подходящее место…

Поэтому он пошел искать коробку, чтобы положить туда жучка.

Ворон подготовил три вагона поезда. Зен и Нова еще не успели их изучить. Первым был старый ведущий вагон со спальней и ванной комнатой на верхней платформе, жилыми помещениями внизу и небольшим медпунктом в задней части. В середине шел вагон-буфет с морозильными камерами, набитыми едой. В заднем вагоне был целый склад вещей, которые, по мнению Ворона, должны были ему понадобиться: промышленный 3D-принтер, небольшой безбортовой грузовик с вездеходными шинами, два крытых отсека с запасными топливными элементами. Там был шкафчик, набитый скафандрами, и док, где заряжались фонарики и дроны-бабочки. Были стойки с ружьями, ледорубы, мотки веревок и коробки с другими припасами.

Одного взгляда на все это нагромождение вещей было достаточно, чтобы Зен ощутил теплое чувство от обладания всем этим. У него получилось, он стал богатым, как всегда мечтал. Теперь у него был собственный поезд.

Правда, не было никого, перед кем он мог бы им похвастать. Стражи, мудрые искусственные разумы, наблюдавшие за человечеством, не хотели открывать новый К-шлюз. Ради его открытия Ворон творил ужасные вещи, а Зен и Нова были его пешками. Они разбили поезд Императора, а сам Император был убит. Теперь они никогда не смогут вернуться в Империю Сети. Мать Зена, его сестра и люди, которых он называл друзьями, были потеряны для него так же, как если бы он умер. Проведя кончиками пальцев по гладкой поверхности шкафов Ворона из живой древесины, он ощутил первый острый приступ тоски по дому.

Он вытряхнул из пластиковой коробки несколько пакетов с аварийными рационами Железнодорожных войск и вернулся с ними в служебный вагон. Нова стояла там же, где он ее оставил. Пойманный в ловушку жук дребезжал и шуршал крыльями в ее сложенных ладонях. Она склонила голову набок.

– В чем дело? – спросил Зен.

– В голосах, – сказала она. – Где-то около семидесяти пяти килогерц. Очень примитивные радиосигналы. Я думаю, что это голоса.

Тут вмешалась «Дамасская роза»:

– Я тоже их слышу. И, кажется, впереди есть станция…

Она открыла голографический экран и показала им вид с передней камеры корпуса. Среди зеркальных лагун поднимался невысокий холм. Железнодорожная линия тянулась к нему, и Зен видел, что там сходятся и другие ветки, извиваясь по низким насыпям вдоль воды. Одна из них пересекала длинный белый мост, похожий на рыбий скелет. По краям холма виднелось еще что-то белое – возможно, деревья или здания. А на вершине вырисовывались более крупные строения, сверкавшие странными гранями.

– Ворон был прав, – тихо сказала Нова. Слово «был» в отношении Ворона казалось ей более странным, чем все, что могло встретиться им в этом мире. У моториков не бывает родителей, но она считала, что относится к Ворону так, как человек относится к родному отцу, если этот отец умен, скрытен и довольно опасен. Она не то чтобы любила Ворона, но не представляла, что однажды его переживет. Ей хотелось, чтобы он все это увидел.

Насекомое нетерпеливо трепыхалось между ее пальцами. Зен протянул коробку и постарался не смотреть, как она запихивает жучка внутрь, закрывая крышку. Это навело его на неприятную мысль о приближавшейся станции. Станционные Ангелы, эти таинственные фигуры из света, которые иногда появлялись у К-шлюзов дома и рассказывали Ворону, как открыть новый шлюз, сами были немного похожи на насекомых: гигантские фигуры богомолов, сотканные из света. Возможно, они будут ждать их здесь, чтобы поприветствовать «Дамасскую розу». Но Ворон говорил, это всего лишь проекции, так что вдруг настоящие Станционные Ангелы – и в самом деле гигантские жуки? Насекомые высотой с гимнастический снаряд?

Нова уже убрала коробку с жучком в карман куртки. Теперь она стояла у окна и смотрела на улицу. Зен встал рядом. Она не сводила глаз с проносившихся мимо пейзажей, но ее рука нашла руку Зена, и он переплел их пальцы. Тогда, в те отчаянные часы, когда новый шлюз еще не открылся, он сказал, что любит ее, и они поцеловались. Теперь он не знал, что думать по этому поводу. Это странно – хотеть поцеловать моторика. Наверное, для моториков так же странно хотеть поцеловать человека, и он спрашивал себя, захочет ли она сделать это снова. Он всегда скрывал эмоции, даже от самого себя. Там, где Зен раньше жил, было не принято показывать, будто ты что-то ценишь, потому что другие люди могли это с тебя снять или разбить, или просто избить за такое. Он почти боялся своих чувств к Нове. Но очень радовался, что она рядом.