Эксперты - [9]
Несколько часов длилась эта поддержка, хоть немного успокоившая новое духовное чадо, после этого ни разу не пропустившее воскресную службу и исповедь…
Ни одного существенного решения не принимала она без одобрения, любимого отченьки, бывало, при этом, настаивая на своем, добиваясь благословения, но чаще все же уступая. Кто-то скажет, что такое непослушание и духовная нерадивость перед наставником великий грех. Отче считал иначе и настаивал до конца лишь в очень редких случаях, в остальных спорах стараясь определить, что движет его дочерью. Как правило, необходимость заключалась в медицинских показаниях, в чем он совсем не разбирался, и старался просто сгладить намерения, сопоставляя их с Евангельскими блаженствами. Все получалось, ибо имело благословение и освящение безграничной любовию этого человека…
Отец же выздоровел и продолжал быть любящим и любимым мужем, что по мнению очевидцев, говорящих о силе этих обоюдно испытываемых чувств обоих супругов, было редкостью между ныне живущими. Бизнес нисколько не пострадал и только процветал. Чтобы отвлечь дочь от переживаний, все таки она испытывала одиночество, не имея опоры и любящего поддерживающего сердечка, родители засыпали ее подарками, от дорогой машины, до поездок куда она только желала. В принципе все это не было необходимостью, зарабатывать она умела и сама, но разве можно отказывать близким людям в желании участвовать в своей судьбе, когда это желание исходит из самых глубин добрых и любящих тебя сердец…
Глава вторая
Лёлик
«И меж детей ничтожных мира
Быть может всех ничтожней он…»
(А.С. Пушкин)
Обход закончился и оставалось, как в самом начале, чаепитие с привезенными Владыкой, сделанными в принадлежащей храме пекарне вкусняшками.
Через час все разъехались. Оставалось несколько неоконченных дел, когда санитар, совсем молоденький юноша с красными большими, торчащими в стороны ушами, войдя, доложил о прибывшей машине с долгожданным оборудованием для только отремонтированной секционной комнаты морга при клинике. По дороге к КПП, прихватив с собой двух самых крепких мужчин, Марина обдумывала, кого же взять на вакантные места санитарами. Проблем с выбором не было, хотели многие, просились даже курсантики из родного ВУЗа. Вспомнив свои курсантские будни и санитарное прошлое, она разумно пришла к выводу, что было бы неплохо хотя бы одного с большим опытом. Сегодня был последний день, когда нужно было представить списки в отдел кадров, вместе с другими документами. «Будь оно все неладно! Надо же так, ну где я им сработавшийся коллектив прямо сейчас возьму. Опять придется тащить все самой! Надо поздоровее брать, а то жмуриков сама не натаскаешься!» — последняя мысль слилась со словами докладующего дежурного о готовности наряда к осмотру: «Можно приступать прямо сейчас». Майор отдала воинское приветствие, поскольку честь привыкла беречь с юности, и уже хотела продолжить, как послышался издалека сухой одиночный выстрел из крупнокалиберного стрелкового оружия.
— О!.. Хм… Стреляют…
— Думаете?
— Знаю… Я в свое время с полигона не уходила… судмедэксперт, знаете ли, все виды стрелкового вооружения обязан знать и понимать, какая пуля, из какого ствола, какую рану оставляет.
— Ну и что это?
— Что-то крупногабаритное, типа Орсис Т-5000…
— Да ладно…
— Вперед, сержант! Где у вас наряд, готовый ко всяким тяжким… — «ЗИЛок» с кунгом стоял у ворот на осмотровой площадке, перегораживая пешеходам движение, но на это давно не обращали внимание.
Два курсанта Медицинской академии лениво открыли створки и остолбенели от восторга! На них «смотрел» самый настоящий, бликующий новым металлом «патологоанатомический секционный стол». Вокруг него были расставлены всякие сопутствующие причиндалы, какие-то мешки, множество коробок, упаковок и больших банок с кислотой для утилизации частей человеческих останков.
— Ух ты! Никак новый?
— Нет, мальчики, новый был бы в коробке, но и этот тоже хорош!..
— Вот это вещь! А вы факультативы не проводите, мы бы…
— Предупреждаю, хотя бы взгляд на своей жопе замечу, лоботомию[2] сделаю без всякого предупреждения… — последовало молчание и, чуть позже, неожиданное:
— Виноват, товарищ майор, я…
— Головка от ампутированного… Так… ты закрываешь двери… а ты, долбоящер, валишь, пока при памяти, выпуская дым и пар…. Что не понятно, курсант?.. Кругом… Бегом арш… — В это время, когда служивые уже скрывались за дверью КПП, на улицу «вывалилась» грузовая машина, предназначенная для перевозки большеразмерных стекол, что-то в ней женщине показалось не обычным. Застыв в руках с замком, она наблюдала за происходящим.
Когда грузовик почти поравнялся с ней, из небольшой щели между стоящими рядами стеклами вывалился человек. Совершив кульбит на полном «скаку», как говорится, он закатился под машину, доставившую оборудование для морга и там застыл. «Ого! Чего же будет дальше?!» — подумала военврач, как-то невзначай вспомнив об отцовском подарке, хранящемся дома — официально оформленном АПС[3]…
Только проезжающий стекловоз открыл обзор набережной, проследовав дальше, как, будто из-под земли, выросли, взрываясь вопящими мигалками, две полицейские машины. Доктор сделала несколько шагов от машины в сторону, чтобы посмотреть на месте ли водитель. Пришлось подойти к кабине. Тот спал сладко и глубоко. Сильный удар по водительской двери разбудил разгильдяя:
«Киллер номер один» — именно так окрестили Алексея Шерстобитова по прозвищу «Солдат». Десять лет его преступления сотрясали новостные ленты. Все знали о его убийствах, но никто не знал о его существовании. Мишенями киллера были крупные бизнесмены, политики, лидеры ОПГ: Отари Квантришвили, Иосиф Глоцер, Григорий Гусятинский, Александр Таранцев… Имел заказ Алексей Шерстобитов и на ликвидацию Бориса Березовского, но за секунды до выстрела последовала команда «отбой».Предельно откровенная, подлинная история о бандитских войнах, в которых активно участвовали спецслужбы, о судьбах главарей самых могущественных организованных преступных группировок.«Ликвидатор» — не беллетристика, не детектив, не литературное «мыло», не нудная мемуаристика.
Продолжение скандального автобиографического романа легенды преступного мира Алексея Шерстобитова по прозвищу Леша Солдат. Общественное мнение об Алексее Шерстобитове разделилось. Одни считают «киллера номер один» жестоким убийцей, другие — чистильщиком, поскольку его жертвами становились криминальные главари и олигархи, третьи убеждены, что Шерстобитов действовал по заданию спецслужб.Присяжные заседатели постановили Шерстобитову обвинительный вердикт, но при этом выразили ему снисхождение, что спасло «Солдата» от пожизненного заключения.
Новая книга Алексея Шерстобитова стала продолжением его знаменитых автобиографических романов «Ликвидатор» и «Ликвидатор 2». Легенда преступного мира 90-х Леша Солдат не зря дал третьей части своих мемуаров подзаголовок «И киллеру за державу обидно» — в центре сюжета история с продажей за рубеж российской секретной военной техники. Единственный человек, который встал на защиту чести и достояния России, подло убит наемными киллерами. Вдова убитого, пытаясь отомстить за смерть горячо любимого мужа, вступает в противоборство с мафией.
Третья книга Алексея Шерстобитова, легенды преступного мира 90-х по прозвищу Леша Солдат, это не продолжение скандального автобиографического бестселлера в двух томах «Ликвидатор». Скорее наоборот!Этот роман попытка проанализировать принятые решения и действия героев, имеющих прототипами настоящих людей, в разное время встреченных автором. В основном все ситуации началом своим обязаны когда-то случившемуся и попавшему в материалы уголовных дел, к которым Алексей Шерстобитов имел прямое отношение. В виде же продолжения – возможные развития событий, не нашедшие в прошлом своего воплощения.Книга «третья», которая могла стать «первой», сделай автор в самом начале своего криминального прошлого другой выбор.
Художественная книга автора бестселлера «Ликвидатор. Исповедь Легендарного киллера» Алексея Шерстобитова насыщена психиатрическим анализом самых громких массовых преступлений последних лет: в том числе трагедий в Редкино и Кратове. Подобного вы еще не читали.
В основе романа «Чужая жена» лежит история о женщине, попавшей в приключение: поиск клада, захват заложников, с участием спецслужб. Основной акцент книги сделан на традиции ислама, а также сопряженных с ним трудностей, связанных с разным толкованием Корана. А вот герой второго плана «охотник» своими проф. навыками напоминает автора книги — известного снайпера Орехово-Медведковской ОПГ — Лёшу Солдата. В конечном итоге он помогает в спасении нескольких жизней… Стилистика, орфография и пунктуация автора частично сохранены.
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.